Перегоренский. Повторяю вашему высокородию: не донос, которого самое название презрительно для моего сердца, намерен я предъявить вам, государь мой! — нет!
Слова мои будут простым извещением, которое, по смыслу закона, обязательно для всякого верноподданного…
Неточные совпадения
—
Мое, говорит, братцы,
слово будет такое, что никакого дела, будь оно самой святой пасхи святее, не следует делать даром: хоть гривенник, а слупи, руки не порти.
Пробыли они таким манером с полчаса и пошли домой уж повеселее. Не то чтоб «Евсигней Федотыч», или «Прасковья Михайловна», а «Евсигнеюшка, голубчик», «Параша, жись ты
моя» — других
слов и нет.
Живновский. А намерения
мои — городишко какой-нибудь получить… так, знаете, немудреный — чтоб река была судоходная, ну, или там раскольники, что ли… одним
словом, чтобы влачить существование было возможно.
Чело его при
слове «праздник» действительно разглаживается, и я вижу, что прихоть
моя будет исполнена.
Слова нет, надо между ними вводить какие-нибудь новости, чтоб они видели, что тут есть заботы, попечения, и все это, знаете, неусыпно, — но какие новости? Вот я, например, представил проект освещения изб дешевыми лампами. Это и само по себе полезно, и вместе с тем удовлетворяет высшим соображениям, потому что l’armée, mon cher, demande des soldats bien portants, [армия, дорогой
мой, требует здоровых солдат (франц.).] а они там этой лучиной да дымом бог знает как глаза свои портят.
Совершенно против
моего желания, при этих
словах Лузгина на губах
моих сложилась предательская улыбка.
— Это отчасти правда; но ведь вопрос в том, для чего же природа не сделала меня Зеноном, а наградила наклонностями сибарита, для чего она не закалила
мое сердце для борьбы с терниями суровой действительности, а, напротив того, размягчила его и сделала способным откликаться только на доброе и прекрасное? Для чего, одним
словом, она сделала меня артистом, а не тружеником?.. Природа-то ведь дура, выходит!
Итак,
слова Лузгина не только не были для меня новостью, но даже напомнили мне целый ряд шумных и нескончаемых споров, которым украшалась
моя молодость; но, несмотря на это, как-то странно подействовало на меня это воспоминание.
Но прежде нежели я введу читателя в кабинет
моего знакомого, считаю долгом сказать несколько
слов о личности Владимира Константиныча.
— По фамилии не могу знать-с, а величали его тут Михаилом Трофимычем. (Скажу здесь мимоходом, что я доискивался некоего Михаила Трофимыча Тебенькова, который, давши, по сношению
моему с NN полицией, недостаточное показание, неизвестно куда потом скрылся. Можно себе представить
мое радостное изумление при
словах Маслобойникова.)
— Так-то так… ну, и пущай к нам в побывку ездит: это точно, что худого тут нет. Только оставаться ему здесь не след, и вот тебе
мое последнее
слово, что не бывать этому, какова я на этом месте жива состою.
Признаюсь откровенно,
слова эти всегда производили на меня действие обуха, внезапно и со всею силой упавшего на
мою голову. Я чувствую во всем
моем существе какое-то страшное озлобление против преступника, я начинаю сознавать, что вот-вот наступает минута, когда эмпирик возьмет верх над идеалистом, и пойдут в дело кулаки, сии истинные и нелицемерные помощники во всех случаях, касающихся человеческого сердца. И много мне нужно бывает силы воли, чтобы держать руки по швам.
Стародум(читает). «…Я теперь только узнал… ведет в Москву свою команду… Он с вами должен встретиться… Сердечно буду рад, если он увидится с вами… Возьмите труд узнать образ мыслей его». (В сторону.) Конечно. Без того ее не выдам… «Вы найдете… Ваш истинный друг…» Хорошо. Это письмо до тебя принадлежит. Я сказывал тебе, что молодой человек, похвальных свойств, представлен…
Слова мои тебя смущают, друг мой сердечный. Я это и давеча приметил и теперь вижу. Доверенность твоя ко мне…
— Вы, матушка, — сказал он, — или не хотите понимать
слов моих, или так нарочно говорите, лишь бы что-нибудь говорить… Я вам даю деньги: пятнадцать рублей ассигнациями. Понимаете ли? Ведь это деньги. Вы их не сыщете на улице. Ну, признайтесь, почем продали мед?
Неточные совпадения
Городничий (с неудовольствием).А, не до
слов теперь! Знаете ли, что тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на
моей дочери? Что? а? что теперь скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да и давай тебе еще награду за это? Да если б знали, так бы тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы, говорит, и дворянам не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Городничий. Ах, боже
мой, вы всё с своими глупыми расспросами! не дадите ни
слова поговорить о деле. Ну что, друг, как твой барин?.. строг? любит этак распекать или нет?
Анна Андреевна. Ах, боже
мой, какие ты, Антоша,
слова отпускаешь!
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в свое дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался
словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать
моим чувствам, не то я смертью окончу жизнь свою».
Анна Андреевна. Но позвольте, я еще не понимаю вполне значения
слов. Если не ошибаюсь, вы делаете декларацию насчет
моей дочери?