Неточные совпадения
Прислан был к нам Фейер из другого города за отличие, потому что наш город торговый и
на реке судоходной стоит. Перед ним был городничий,
старик, и такой слабый да добрый. Оседлали его здешние граждане. Вот приехал Фейер
на городничество, и сзывает всех заводчиков (а у нас их не мало, до пятидесяти штук в городе-то).
— Вы, мол, так и так, платили
старику по десяти рублев, ну а мне, говорит, этого мало: я, говорит,
на десять рублев наплевать хотел, а надобно мне три беленьких с каждого хозяина.
В деревнях
на улице появляется грязь; ребятишки гурьбами возятся по дороге и везде, где под влиянием лучей солнца образовалась вода;
старики также выползают из душных изб и садятся
на завалинах погреться
на солнышке.
В этой-то горести застала Парашку благодетельная особа. Видит баба, дело плохо, хоть ИЗ села вон беги: совсем проходу нет. Однако не потеряла, головы, и не то чтобы кинулась
на шею благодетелю, а выдержала характер. Смекнул
старик, что тут силой не возьмешь — и впрямь перетащил мужа в губернский; город, из духовного звания выключил и поместил в какое-то присутственное место бумагу изводить.
И в школу ходить начал, способности показал отменные; к
старику благодетелю все ластится, тятькой его называет, а
на своего-то отца
на пьяного уж и смотреть не хочет.
— Помолись, родимый, за меня! помолись, миленький! — говорит молодая бабенка, опуская свою копеечку в чашку слепенького
старика, сидящего
на корточках; но он, не обращая
на это внимания, продолжает тоскливо тянуть свою песню...
— Да ноне чтой-то и везде жить некорыстно стало. Как старики-то порасскажут, так что в старину-то одного хлеба родилось! А ноне и земля-то словно родить перестала… Да и народ без християнства стал… Шли мы этта
на богомолье, так по дороге-то не то чтоб тебе копеечку или хлебца, Христа ради, подать, а еще тебя норовят оборвать… всё больше по лесочкам и ночлежничали.
Вижу я и
старика отца, и старуху мать, которые радуются не нарадуются
на ненаглядное детище, вижу урну с свернутыми в ней жеребьями, слышу слова: «лоб»,"лоб","лоб"…
— Куда бредешь,
старик? — спрашиваю я, садясь возле него
на завалинку.
На верху крыльца встретил меня сам
старик.
Живновский. Надо, надо будет скатать к
старику; мы с Гордеем душа в душу жили… Однако как же это? Ведь Гордею-то нынче было бы под пятьдесят, так неужто дедушка его до сих пор
на службе состоит? Ведь старику-то без малого сто лет, выходит. Впрочем, и то сказать, тогда народ-то был какой! едрёный, коренастый! не то что нынче…
Петр Петрович Змеищев,
старик лет шестидесяти, в завитом парике и с полною челюстью зубов, как у щуки, сидит
на диване; сбоку,
на втором кресле,
на самом его кончике, обитает Федор Герасимыч Крестовоздвиженский.
Вот летось помер у нас купец, так и сынок-от — что бы вы думали? — только что успел
старика схоронить, первым долгом нализался мертвецки,
на завод поехал и перебил тамотка все стекла: «Я, говорит, давно эту мысль в голове держал».
Так неужто ж эки-то сорванцы лучше нас,
стариков! (К Сокурову.) Так-то вот и ты, паренек, коли будешь родительским благословением брезговать, пойдет
на ветер все твое достояние.
Я знаю Потапыча, потому что он кует и часто даже заковывает моих лошадей. Потапыч
старик очень суровый, но весьма бедный и живущий изо дня в день скудными заработками своих сильных рук. Избенка его стоит
на самом краю города и вмещает в себе многочисленную семью, которой он единственная поддержка, потому что прочие члены мал мала меньше.
Палагея Ивановна подходит к нему и
на ухо, как можно громче объясняет, что вот Варвара от живого мужа за него,
старика, замуж собирается.
Заметно было, однако ж, что все эти аналитические стремления составляли в жизни
старика не серьезное убеждение, а род забавы или отдохновения или, лучше сказать, игру casse-tête, [головоломку (франц.).] не имевшую ничего общего с его жизнью и никогда не прилагавшуюся
на практике.
— Что ж, по-твоему, загубить, что ли, християнскую душу? — завопила
на него Василиса, —
старик ты, дедушко, старый, а каки речи говоришь!
Может ли статься, думал я, чтобы наше дело было неправое, когда вот родитель уж
на что был большого разума
старик, а и тот не отступился от своей старины: как жил в ней, так и умер.
Удивляешься нынче, как
на все это их ставало, откуда деньги у
стариков брались.
Старец Асаф, к которому я пристал, подлинно чудный человек был. В то время, как я в лесах поселился, ему было, почитай, более ста лет, а
на вид и шестидесяти никто бы не сказал: такой он был крепкий, словоохотный, разумный
старик. Лицом он был чист и румян; волосы
на голове имел мягкие, белые, словно снег, и не больно длинные; глаза голубые, взор ласковый, веселый, а губы самые приятные.
Он меня согрел и приютил. Жил он в то время с учеником Иосифом — такой, сударь, убогонький, словно юродивый. Не то чтоб он
старику служил, а больше
старик об нем стужался. Такая была уж в нем простота и добродетель, что не мог будто и жить, когда не было при нем такого убогонького, ровно сердце у него само пострадать за кого ни
на есть просилось.
Раз как-то и разговорились мы с
стариком об нашем деле. То есть я будто напомнил ему тут, что не след в святое дело такую, можно сказать, фальшь пущать. Посмотрел он
на меня, ровно глаза вытаращил.
Пошел я в свою келью, а дорогой у меня словно сердце схватило; пойду, думаю, к отцу Мартемьяну; он хошь и не любил меня, а все же
старика Асафа, чай, помнит: может, и придумаем с ним что-нибудь
на пользу душе.
Разговор
на несколько минут прекращается, и до вас долетают только вздохи, которые испускает ветхий
старик, сидящий в самом центре группы, да хлест кнута, которым ямщик, для препровождения времени, бьет себя по сапогу.
—
На житье, сударь,
на житье… точно, что
старик он суровый, непреклонный; я, говорит, теперича и
на глазах-то ее держать не хочу, и если, говорит, пропадет она, так жалеть не об чем…
Приведут, бывало, самого
старика из кабака почти мертвого, так он проспится ночью, а
на другой день и сидит
на крылечке, ровно мутный весь, ни одним суставом не шевелит.
Еду я и думаю, что
на этой станции у смотрителя жена, должно быть, хорошенькая. Почему я это думаю — не могу объяснить и сам, но что он женат и что жена у него хорошенькая, это так для меня несомненно, как будто бы я видел ее где-то своими глазами. А смотритель непременно должен быть почтенный
старик, у которого жена не столько жена, сколько род дочери, взятой для украшения его одинокого существования…