Неточные совпадения
"Ты почто, раба, жизнью печалуешься? Ты воспомни, раба, господина твоего, господина твоего самого Христа спаса истинного! как пречистые руце его гвоздями пробивали, как честные нозе его
к кипаристу-древу пригвождали, тернов
венец на главу надевали, как святую его кровь злы жидове пролияли… Ты воспомни, раба, и не печалуйся;
иди с миром, кресту потрудися; дойдешь до креста кипарисного, обретешь тамо обители райские; возьмут тебя, рабу, за руки ангели чистые, возьмут рабу, понесут на лоно Авраамлее…"
«Девушка, говорит, перл и алмаз», ну и, разумеется, «он недостоин» — их слог; но из-за каких-то там грехов или обстоятельств «принужден
идти к венцу и ехать в Швейцарию», а потому «бросай всё и лети спасать».
Груня. В церковь?.. Где, где вы видите? (Бросается к окну.) Да… да…
идут к венцу… вон… (Указывает рукой; немного погодя.) Нет, я ничего не вижу… мне почудилось… вы меня обманули… Ведь, это неправда?.. Ради Бога, скажите, это неправда!
Неточные совпадения
Это помешало мне проводить мать в церковь
к венцу, я мог только выйти за ворота и видел, как она под руку с Максимовым, наклоня голову, осторожно ставит ноги на кирпич тротуара, на зеленые травы, высунувшиеся из щелей его, — точно она
шла по остриям гвоздей.
Со мной
к венцу идет, а и думать-то обо мне позабыла, точно башмак меняет.
Я матушкину правую руку взял, сложил: „Благословите, говорю, матушка, со мной
к венцу идет“; так она у матушки руку с чувством поцеловала, „много, говорит, верно, твоя мать горя перенесла“.
Наутро, еще до пробуждения ее, являлись еще два посланные
к Дарье Алексеевне от князя, и уже третьему посланному поручено было передать, что «около Настасьи Филипповны теперь целый рой модисток и парикмахеров из Петербурга, что вчерашнего и следу нет, что она занята, как только может быть занята своим нарядом такая красавица пред
венцом, и что теперь, именно в сию минуту,
идет чрезвычайный конгресс о том, что именно надеть из бриллиантов и как надеть?» Князь успокоился совершенно.
Если меня убьют или прольют мою кровь, неужели она перешагнет через наш барьер, а может быть, через мой труп и
пойдет с сыном моего убийцы
к венцу, как дочь того царя (помнишь, у нас была книжка, по которой ты учился читать), которая переехала через труп своего отца в колеснице?