На семейном совете решено было просить… Разрешение не замедлило, и в силу его Ольга Сергеевна вынуждена была оставить очаровательный Париж и поселиться в деревне для поправления расстроенных
семейных дел. В это время ей минуло тридцать четыре года.
— Те, я думаю, — отвечал Разумихин, поняв цель вопроса, — и будут, конечно, про свои
семейные дела говорить. Я уйду. Ты, как доктор, разумеется, больше меня прав имеешь.
— А я тебе вот что скажу, — говорил Виктор Васильич, помещаясь в пролетке бочком, — если хочешь угодить маменьке, заходи попросту, без затей, вечерком… Понимаешь — по
семейному делу. Мамынька-то любит в преферанс сыграть, ну, ты и предложи свои услуги. Старуха без ума тебя любит и даже похудела за эти дни.
Неточные совпадения
Вчерашнего
дни я…» Ну, тут уж пошли
дела семейные: «…сестра Анна Кириловна приехала к нам с своим мужем; Иван Кирилович очень потолстел и всё играет на скрипке…» — и прочее, и прочее.
Это выражение в лице предводителя было особенно трогательно Левину, потому что вчера только он по
делу опеки был у него дома и видел его во всем величии доброго и
семейного человека.
— О, нет! Он честный человек. Но этот старинный прием отеческого
семейного управления дворянскими
делами надо было поколебать.
Сереже было слишком весело, слишком всё было счастливо, чтоб он мог не поделиться со своим другом швейцаром еще
семейною радостью, про которую он узнал на гулянье в Летнем Саду от племянницы графини Лидии Ивановны. Радость эта особенно важна казалась ему по совпадению с радостью чиновника и своей радостью о том, что принесли игрушки. Сереже казалось, что нынче такой
день, в который все должны быть рады и веселы.
Для того чтобы предпринять что-нибудь в
семейной жизни, необходимы или совершенный раздор между супругами или любовное согласие. Когда же отношения супругов неопределенны и нет ни того, ни другого, никакое
дело не может быть предпринято.