— Зачем мне тебя притеснять, друг мой, я мать тебе! Вот Порфиша: и приласкался и пожалел — все как след доброму сыну сделал, а ты и на мать-то путем посмотреть не хочешь, все исподлобья да сбоку, словно она — не мать, а ворог тебе!
Не укуси, сделай милость!
— Нет, какой сон! Я думал, господа наши спят, да слышу гуторят. Мне крюк взять тута.
Не укусит она? — прибавил он, осторожно ступая босыми ногами.
—
Не укушу, Агриппина Филипьевна, матушка, — хриплым голосом заговорил седой, толстый, как бочка, старик, хлопая Агриппину Филипьевну все с той же фамильярностью по плечу. Одет он был в бархатную поддевку и ситцевую рубашку-косоворотку; суконные шаровары были заправлены в сапоги с голенищами бутылкой. — Ох, уморился, отцы! — проговорил он, взмахивая короткой толстой рукой с отекшими красными пальцами, смотревшими врозь.
— Не беспокойтесь, лекарь, моя собака вас
не укусит, — громко отрезал Коля, заметив несколько беспокойный взгляд доктора на Перезвона, ставшего на пороге. Гневная нотка прозвенела в голосе Коли. Слово же «лекарь», вместо доктор, он сказал нарочно и, как сам объявил потом, «для оскорбления сказал».
Неточные совпадения
А во время отлучки и татарва может напасть: они, турецкие собаки, в глаза
не кинутся и к хозяину на дом
не посмеют прийти, а сзади
укусят за пяты, да и больно
укусят.
—
Укусила оса! Прямо в голову метит… Что это? Кровь! — Он вынул платок, чтоб обтереть кровь, тоненькою струйкой стекавшую по его правому виску; вероятно, пуля чуть-чуть задела по коже черепа. Дуня опустила револьвер и смотрела на Свидригайлова
не то что в страхе, а в каком-то диком недоумении. Она как бы сама уж
не понимала, что такое она сделала и что это делается!
Она чужую жизнь заедает: она намедни Лизавете палец со зла
укусила; чуть-чуть
не отрезали!
Пастух под тенью спал, надеяся на псов, // Приметя то, змея из-под кустов // Ползёт к нему, вон высунувши жало; // И Пастуха на свете бы
не стало: // Но сжаляся над ним, Комар, что было сил, // Сонливца
укусил. // Проснувшися, Пастух змею убил; // Но прежде Комара спросонья так хватил, // Что бедного его как
не бывало.
Рыжеусый стоял солдатски прямо, прижавшись плечом к стене, в оскаленных его зубах торчала незажженная папироса; у него лицо человека, который может
укусить, и казалось, что он воткнул в зубы себе папиросу только для того, чтоб
не закричать на попа.