Неточные совпадения
—
Стой, погоди! Так вот я и говорю: как нужен дядя — он и голубчик, и миленький, и душенька, а
не нужен — сейчас ему хвост покажут! А нет того, чтоб спроситься у дяди: как, мол, вы, дяденька-голубчик,
полагаете, можно мне в Москву съездить?
Перед ним
стояла тарелка с супом, но он
не прикасался к ней и до того умильно смотрел на Анниньку, что даже кончик носа у него покраснел. Аннинька торопливо глотала ложку за ложкой. Он тоже взялся за ложку и уж совсем было погрузил ее в суп, но сейчас же опять
положил на стол.
— А я так думаю, что непременно шестьсот — семьсот на десятину будет. Да
не на старую десятину, а на нынешнюю, на тридцатку.
Постой! погоди! ежели по шестисот… ну, по шестисот по пятидесяти
положить, — сколько же на ста пяти десятинах дерев будет?
Неточные совпадения
Милон. Душа благородная!.. Нет…
не могу скрывать более моего сердечного чувства… Нет. Добродетель твоя извлекает силою своею все таинство души моей. Если мое сердце добродетельно, если
стоит оно быть счастливо, от тебя зависит сделать его счастье. Я
полагаю его в том, чтоб иметь женою любезную племянницу вашу. Взаимная наша склонность…
— Но в том и вопрос, — перебил своим басом Песцов, который всегда торопился говорить и, казалось, всегда всю душу
полагал на то, о чем он говорил, — в чем
полагать высшее развитие? Англичане, Французы, Немцы — кто
стоит на высшей степени развития? Кто будет национализовать один другого? Мы видим, что Рейн офранцузился, а Немцы
не ниже
стоят! — кричал он. — Тут есть другой закон!
Вот кругом него собрался народ из крепости — он никого
не замечал;
постояли, потолковали и пошли назад; я велел возле его
положить деньги за баранов — он их
не тронул, лежал себе ничком, как мертвый.
Ее похоронили, по ее желанию, недалеко от часовни, которая
стоит на могиле матушки. Заросший крапивой и репейником бугорок, под которым она лежит, огорожен черною решеткою, и я никогда
не забываю из часовни подойти к этой решетке и
положить земной поклон.
Сам с своими козаками производил над ними расправу и
положил себе правилом, что в трех случаях всегда следует взяться за саблю, именно: когда комиссары [Комиссары — польские сборщики податей.]
не уважили в чем старшин и
стояли пред ними в шапках, когда поглумились над православием и
не почтили предковского закона и, наконец, когда враги были бусурманы и турки, против которых он считал во всяком случае позволительным поднять оружие во славу христианства.