Неточные совпадения
Когда Арина Петровна посылала детям выговоры за мотовство (это случалось нередко, хотя серьезных поводов и не было), то Порфиша всегда с смирением покорялся этим замечаниям и писал: «Знаю, милый дружок маменька, что вы несете непосильные тяготы ради нас, недостойных детей ваших; знаю, что мы очень часто своим поведением не оправдываем ваших материнских об нас попечений, и, что всего хуже, по свойственному человекам заблуждению, даже забываем о сем, в чем и приношу вам искреннее сыновнее извинение,
надеясь со временем от порока сего избавиться и быть в употреблении присылаемых вами, бесценный друг маменька, на содержание и прочие расходы денег осмотрительным».
Впрочем,
надеюсь, что Всевышний успокоит ее в своих сенях, хотя сие и неизвестно».
— Маменька! да неужто ж вы на нас, ваших детей, не
надеетесь? в таких ли мы правилах вами были воспитаны?
Но напрасны были все льстивые слова: Степан Владимирыч не только не расчувствовался (Арина Петровна
надеялась, что он ручку у ней поцелует) и не обнаружил раскаяния, но даже как будто ничего не слыхал.
И не спит Иудушка под бременем пустословия, которым он
надеется завтра утолить себе душу.
С этой собственно целью он и в церковь не поехал,
надеясь, что и Евпраксея, в качестве экономки, останется дома.
— Нет, уж что! от железного попа да каменной просвиры ждать! Я, бабушка, на вас
надеялся!
Но он молился не потому, что любил Бога и
надеялся посредством молитвы войти в общение с ним, а потому, что боялся черта и
надеялся, что Бог избавит его от лукавого.
— Кто же его убил? — любопытствует Иудушка, по-видимому, все-таки
надеясь, что сын опомнится.
— А мы-то как
надеялись! Всё промежду себя говорили: непременно наши барышни в Погорелке жить будут! А летом у нас здесь даже очень хорошо: в лес по грибы ходить можно! — соблазняла матушка.
— Немало я таки с ними мученьев приняла! — повествовала Арина Петровна. — Иная до последней минуты перемогается, лебезит — все
надеется обмануть! Ну, да меня, голубушка, не перехитришь! я сама на этих делах зубы съела! — прибавляла она почти сурово, словно грозясь кому-то.
А теперь, благодаря опытности Арины Петровны и ловкости Улитушки, он
надеялся, что «беда» пройдет без огласки и что ему самому, быть может, придется узнать о результате ее, когда уже все совсем будет кончено.
— А ты знаешь ли, как Бог за неблагодарность-то наказывает? — как-то нерешительно залепетал он,
надеясь, что хоть напоминание о Боге сколько-нибудь образумит неизвестно с чего взбаламутившуюся бабу. Но Евпраксеюшка не только не пронялась этим напоминанием, но тут же на первых словах оборвала его.
И на ответ мой возразил сурово: «Жаль, что такой почтенный человек имеет такого недостойного сына!» Я спокойно отвечал, что каковы бы ни были обвинения, тяготеющие на мне, я
надеюсь их рассеять чистосердечным объяснением истины.
Через неделю Катерина Васильевна получила от него страстное и чрезвычайно смиренное письмо, в том смысле, что он никогда не
надеялся ее взаимности, что для его счастия было довольно только видеть ее иногда, даже и не говорить с нею, только видеть; что он жертвует и этим счастьем и все-таки счастлив, и несчастлив, и тому подобное, и никаких ни просьб, ни желаний.
На днях был у меня моряк Каралов с твоим листком от 5 марта. Читал его с признательностию, мне стало так совестно, что я очень бранил себя и пишу тебе мою повинную с сыном нашего Якушкина, который был здесь ревизором в Тобольской губернии по межевой части. — Он
надеется тебя лично увидеть и дать изустную весть обо мне.
Неточные совпадения
Хлестаков. Хорошо, хорошо! Я об этом постараюсь, я буду говорить… я
надеюсь… все это будет сделано, да, да… (Обращаясь к Бобчинскиму.)Не имеете ли и вы чего-нибудь сказать мне?
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в свое дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем
надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать моим чувствам, не то я смертью окончу жизнь свою».
Кого любить?
надеяться // Крестьянству на кого?
Стародум. Любопытна. Первое показалось мне странно, что в этой стороне по большой прямой дороге никто почти не ездит, а все объезжают крюком,
надеясь доехать поскорее.
При первом столкновении с этой действительностью человек не может вытерпеть боли, которою она поражает его; он стонет, простирает руки, жалуется, клянет, но в то же время еще
надеется, что злодейство, быть может, пройдет мимо.