Неточные совпадения
И припомнились ей при этом многознаменательные подробности того времени, когда она еще была «тяжела» Порфишей. Жил у них тогда в
доме некоторый благочестивый и прозорливый старик, которого называли Порфишей-блаженненьким и к которому она всегда обращалась, когда желала что-либо провидеть в
будущем. И вот этот-то самый старец, когда она спросила его, скоро ли последуют роды и кого-то Бог даст ей, сына или дочь, — ничего прямо ей не ответил, но три раза прокричал петухом и вслед за тем пробормотал...
Слова эти глубоко запечатлелись в восприимчивой душе Арины Петровны, и смерть мужа, вместе с фантасмагориями
будущего, наложила какой-то безнадежный колорит на весь головлевский обиход. Как будто и старый головлевский
дом, и все живущие в нем — всё разом собралось умереть.
Передонов сердито молчал и пил чай с блюдечка, налегая на стол локтями. Он думал, что в
доме будущего инспектора не подобает непочтительно говорить о вельможах. Он злился на Грушину. Еще досадовал его и был ему подозрителен Володин: что-то уж слишком часто называл он Передонова будущим инспектором. Один раз Передонов даже сказал Володину:
Неточные совпадения
[Фаланстер (франц.) — дом-дворец, в котором, по идее французского социалиста-утописта Фурье (1772–1837), живет «фаланга», то есть ячейка коммунистического общества
будущего.]
Даже до мелочей Сергей Иванович находил в ней всё то, чего он желал от жены: она была бедна и одинока, так что она не приведет с собой кучу родных и их влияние в
дом мужа, как его он видел на Кити, а будет всем обязана мужу, чего он тоже всегда желал для своей
будущей семейной жизни.
— Я, конечно, не мог собрать стольких сведений, так как и сам человек новый, — щекотливо возразил Петр Петрович, — но, впрочем, две весьма и весьма чистенькие комнатки, а так как это на весьма короткий срок… Я приискал уже настоящую, то есть
будущую нашу квартиру, — оборотился он к Раскольникову, — и теперь ее отделывают; а покамест и сам теснюсь в нумерах, два шага отсюда, у госпожи Липпевехзель, в квартире одного моего молодого друга, Андрея Семеныча Лебезятникова; он-то мне и
дом Бакалеева указал…
— На листе черкни на записном, // Противу
будущей недели: // К Прасковье Федоровне в
дом // Во вторник зван я на форели.
— Пора идти. Нелепый город, точно его черт палкой помешал. И все в нем рычит: я те не Европа! Однако
дома строят по-европейски, все эдакие вольные и уродливые переводы с венского на московский. Обок с одним таким уродищем притулился, нагнулся в улицу серенький курятничек в три окна, а над воротами — вывеска: кто-то «предсказывает
будущее от пяти часов до восьми», — больше, видно, не может, фантазии не хватает.
Будущее! — Кутузов широко усмехнулся: