Неточные совпадения
Один (аристократ) говорит,
что хорошо
бы обуздать мужика, другой (демократ) возражает,
что мужика обуздывать нечего, ибо он «предан», а
что следует ли, нет ли обуздать дворянское вольномыслие; третий (педагог), не соглашаясь
ни с первым,
ни со вторым, выражает такое мнение,
что ни дворян,
ни мужиков обуздывать нет надобности, потому
что дворяне — опора, а мужики — почва, а следует обуздать «науку».
Везде, куда
бы я
ни сунул свой нос, я слышу:
что вы! куда вы! да имейте же терпение! разве вы не видите… благие начинания!
Как
бы то
ни было, но принцип обуздания продолжает стоять незыблемый, неисследованный. Он написан во всех азбуках, на всех фронтисписах, на всех лбах. Он до того незыблем,
что даже говорить о нем не всегда удобно. Не потому ли, спрашивается, он так живуч, не потому ли о нем неудобно говорить,
что около него ютятся и кормятся целые армии лгунов?
Он не имеет надежной крепости, из которой мог
бы делать набеги на бунтующую плоть; не имеет и укромной лазейки, из которой мог
бы послать «бодрому духу» справедливый укор,
что вот как
ни дрянна и
ни немощна плоть, а все-таки почему-нибудь да берет же она над тобою, «бодрым духом», верх.
Но не забудьте,
что имя простеца — легион и
что никакой закон, как
бы он
ни был бесповоротен в своей последовательности, не в силах окончательно стереть этого легиона с лица земли.
Восклицание «уж так нынче народ слаб стал!» составляет в настоящее время модный припев градов и весей российских. Везде, где
бы вы
ни были, — вы можете быть уверены,
что услышите эту фразу через девять слов на десятое. Вельможа в раззолоченных палатах, кабатчик за стойкой, земледелец за сохою — все в одно слово вопиют: «Слаб стал народ!» То же самое услышали мы и на постоялом дворе.
Вот зрелище, которое ожидало меня впереди и от присутствования при котором я охотно
бы отказался, если б в последнее время меня с особенною назойливостью не начала преследовать мысль,
что надо, во
что бы то
ни стало, покончить…
А"кандауровский барин"между тем плюет себе в потолок и думает,
что это ему пройдет даром. Как
бы не так! Еще счастлив твой бог,
что начальство за тебя заступилось,"поступков ожидать"велело, а то быть
бы бычку на веревочке! Да и тут ты не совсем отобоярился, а вынужден был в Петербург удирать! Ты надеялся всю жизнь в Кандауровке, в халате и в туфлях, изжить,
ни одного потолка неисплеванным не оставить — ан нет! Одевайся, обувайся, надевай сапоги и кати, неведомо зачем, в Петербург!
— Ежели даже теперича срубить их, парки-то, — продолжал Лукьяныч, — так от одного молодятника через десять лет новые парки вырастут! Вон она липка-то — робёнок еще! Купят, начнут кругом большие деревья рубить — и ее тут же зря замнут. Потому, у него, у купца-то,
ни бережи,
ни жаления: он взял деньги и прочь пошел… хоть
бы тот же Осип Иванов! А сруби теперича эти самые парки настоящий хозяин, да сруби жалеючи — в десять лет эта липка так выхолится,
что и не узнаешь ее!
— А я
что же говорю! Я то же и говорю: кабы теперича капитал в руки — сейчас
бы я это самое Филипцево… то есть,
ни в жизнь
бы никому не уступил! Да тут, коли человек с дарованием… тут конца-краю деньгам не будет!
Как-то вдруг для меня сделалось совсем ясно,
что мне совсем не к лицу
ни продавать,
ни покупать,
ни даже ликвидировать.
Что мое место совсем не тут, не в мире продаж, войн, трактатов и союзов, а где-то в безвестном углу, из которого мне никто не препятствовал
бы кричать вслед несущейся мимо меня жизни: возьми всё — и отстань!..
Он как
бы чувствует,
что его уже не защищает больше
ни «глазок-смотрок»,
ни"колупание пальцем",
ни та бесконечная сутолока, которой он с утра до вечера, в качестве истого хозяина-приобретателя, предавался и которая оправдывала его в его собственном мнении, а пожалуй, и в мнении других.
Неумелые готовы были сбыть все и во
что бы то
ни стало, лишь
бы бежать из постылого места; мнившие себя умелыми отделывались от пустошей и тех обрезков, которые, благодаря их же настояниям, образовались при написании уставных грамот.
И он тосковал, выходил в сумерки любоваться на барский дом, рассчитывал на пальцах и втайне давал себе клятву во
что бы то
ни стало быть там.
Я знал, например, много таких карьеристов, которые, никогда не читав
ни одной русской книги и получив научно-литературное образование в театре Берга, так часто и так убежденно повторяли:"la litterature russe — parlez moi de Гa!"[не говорите мне о русской литературе! (франц.)] или «ah! si l'on me laissait faire, elle n'y verrait que du feu, votre charmante litterature russe!» [ах, будь это в моей власти, я
бы сжег ее, вашу очаровательную русскую литературу! (франц.)] —
что люди, даже более опытные, но тоже ничего не читавшие и получившие научно-литературное образование в танцклассе Кессених, [Танцкласс этот был знаменит в сороковых годах и помещался в доме Тарасова, у Измайловского моста.
Как-то не верится,
что я снова в тех местах, которые были свидетелями моего детства. Природа ли, люди ли здесь изменились, или я слишком долго вел бродячую жизнь среди иных людей и иной природы, — как
бы то
ни было, но я с трудом узнаю родную окрестность.
Если б мне сказал это человек легкомысленный — я не поверил
бы. Но Софрон Матвеич не только человек, вполне знакомый со всеми особенностями здешних обычаев и нравов, но и сам в некотором роде столп. Он консерватор, потому
что у него есть кубышка, и в то же время либерал, потому
что ни под каким видом не хочет допустить, чтоб эту кубышку могли у него отнять. Каких еще столпов надо!
Но если уж непременно нужно произнести его, ежели этого во
что бы то
ни стало требует противная сторона — извольте, я не отступлю и перед этою обязанностью!
Чтобы определить их, нам стоит только заглянуть вот в эту книгу (я поднимаю десятый том и показываю публике), и мы убедимся,
что владение, какими
бы эпитетами мы
ни сдобривали его, не только не однородно с собственностью, но даже исключает последнюю.
На другой день, с почтовым поездом, я возвращался в Петербург. Дорогой я опять слышал «благонамеренные речи» и мчался дальше и дальше, с твердою надеждой,
что и впредь, где
бы я
ни был, куда
бы ни кинула меня судьба, всегда и везде будут преследовать меня благонамеренные речи…
А так как"наши дамы"знают мои мирные наклонности и так как они очень добры, то прозвище «Гамбетта» звучит в их устах скорее ласково,
чем сердито. К тому же, быть может, и домашние Руэры несколько понадоели им, так
что в Гамбетте они подозревают что-нибудь более пикантное. Как
бы то
ни было, но наши дамы всегда спешат взять меня под свое покровительство, как только услышат,
что на меня начинают нападать. Так
что, когда однажды князь Лев Кирилыч, выслушав одну из моих «благоначинательных» диатриб, воскликнул...
В моих глазах это было так ясно,
что, если б зависело от меня, я, конечно,
ни одной минуты не колебался
бы: я
бы позволил…
В-третьих, наконец, не напрасно же сложилась на миру пословица: не боги горшки обжигают, а
чем же, кроме"обжигания горшков", занимается современный русский человек, к какому
бы он полу или возрасту
ни принадлежал?
Уж одно то,
что они будут у дела, и, следовательно, не останется повода
ни для «шума»
ни для «резкостей», — одно это представило
бы для меня несомненное основание, чтобы не медлить разрешением.
Я представляю себе,
что я начальник (опять-таки, как русский Гамбетта, я не могу представить себе, чтоб у какого
бы то
ни было вопроса не имелось подлежащего начальника) и
что несколько десятков женщин являются утруждать меня по части улучшения женского быта.
— Да, я. Я либерал, mais entendons-nous, mon cher. [но условимся, дорогой мой (франц.)] В обществе я, конечно, не высказал
бы этого мнения; но не высказал
бы его именно только потому,
что я представитель русского либерализма. Как либерал, я
ни в каком случае не могу допустить аркебузированья
ни в виде частной меры,
ни в виде общего мероприятия. Но внутренно я все-таки должен сказать себе: да, это люди неблагонамеренные!
Это была целая система, именно в том и заключавшаяся, чтоб никто
ни в
чем не мог уличить, а между тем всякий
бы чувствовал,
что нечто есть, и только вот теперь эта система пошла настоящим образом в ход!
Halte-la, mesdames! [во
что бы то
ни стало, а остальное втаптывают в грязь.
Как
бы то
ни было, но квартира его была действительно отделана как игрушечка, хотя Марья Петровна, по своей расчетливости, не слишком-то щедро давала детям денег на прожитие; сверх того, княгиня почти публично называла его сынком, давала ему целовать свои ручки и без устали напоминала Митенькиным начальникам,
что это перл современных молодых людей.
Если б можно было упечь Феденьку куда-нибудь подальше, но так, чтобы это было прилично (ему часто даже во сне виделось,
что Феденька оказался преступником и
что его ссылают в Сибирь), то он
бы ни на минуту не усомнился оказать в этом деле все свое содействие.
Справедливость, однако ж, заставляет меня сказать,
что ни разу не пришло ему в голову,
что каково
бы ни было завещание матери, все-таки братьям следует разделить имение поровну.
Во-первых, его осаждала прискорбная мысль,
что все усилия, какие он
ни делал, чтоб заслужить маменькино расположение, остались тщетными; во-вторых, Петенька всю ночь метался на постели и испускал какое-то совсем неслыханное мычание; наконец, кровать его была до такой степени наполнена блохами,
что он чувствовал себя как
бы окутанным крапивою и несколько раз не только вскакивал, но даже произносил какие-то непонятные слова, как будто
бы приведен был сильными мерами в восторженное состояние.
Но, само собою разумеется,
что где
бы я
ни была, сердцем я всегда с тобою.
— Ну, вот хоть
бы… нет,
ни за
что не скажу! Помнишь, тогда сочинение это вышло…"Les miserables", [«Отверженные» (франц.)]
что ли… да нет, не скажу! Мне самой стыдно, как вспомнишь иногда…
— Нет, мой друг, это дело надо разыскать. Если б он верный слуга тебе был, согласился ли
бы он допустить, чтоб ты такое невыгодное условие для себя сделал? Вот Анисимушко — тот прямо Савве Силычу сказал:"Держитесь Гулина,
ни за
что крестьянам его не отрезывайте!"Ну, Савва Силыч и послушался.
— Но я еще лучше понимаю,
что если б она пожелала видеть во мне танцмейстера, то это было
бы много полезнее. Я отплясывал
бы, но, по крайней мере, вреда никому
бы не делал. А впрочем, дело не в том: я не буду
ни танцмейстером,
ни адвокатом,
ни прокурором — это я уж решил. Я буду медиком; но для того, чтоб сделаться им, мне нужно пять лет учиться и в течение этого времени иметь хоть какие-нибудь средства, чтоб существовать. Вот по этому-то поводу я и пришел с вами переговорить.
Мне слышалась в них только дань тем традициям родственности, которые предписывают во
что бы то
ни стало встречать"доброго родного"шумными изъявлениями радостного празднословия.
— Оставь, сделай милость, нынешнее время в покое. Сколько
бы мы с тобой об нем
ни судачили — нам его не переменить.
Что же касается до того, кто умнее и кто глупее, то, по мнению моему, всякий «умнее» там, где может судить и действовать с большим знанием дела. Вот почему я и полагаю,
что в настоящем случае Коронат — умнее.Ведь правда? ведь не можешь же ты не понимать,
что поднятый им вопрос гораздо ближе касается его, нежели тебя?
— Скажите на милость — так вот у вас поп какой. Нет, у нас попик — ничего, чистенький. Всё «Труды» какие-то читает! Зато, может быть, ваш малым довольствуется, а наш за свадьбы больно дорого берет!
Ни на
что не похоже. Вот я земскому-то деятелю жаловалась:"Хоть
бы вы, земство, за неимущих вступились!"
Как
бы то
ни было, но мы подоспели с своею деловою складкой совершенно ко времени, так
что начальство всех возможных ведомств приняло нас с распростертыми объятиями. В его глазах уже то было важно,
что мы до тонкости понимали прерогативы губернских правлений и не смешивали городских дум с городовыми магистратами. Сверх того, предполагалось,
что, прожив много лет в провинции, мы видели лицом к лицу народ и, следовательно, знаем его матерьяльные нужды и его нравственный образ.
— А
что, в самом деле! — рассудил он, — ведь без птенцовских лугов, пожалуй, и плохо придется? Ну, сам я, положим… ну, конечно, я сам
ни за
что!.. А кого
бы, однако ж, попросить, чтоб это дело направить? То-то старушка обрадуется!
Правда,
что почти везде целая треть избирателей воздержалась от подачи голосов И, затем, остальные две трети выказали в этом случае больше дисциплины, нежели сознательности; но, как
бы то
ни было, поле сражения осталось за республикой.
Еще вчера
ни одна губернская барыня
ни за
что в свете не пошла
бы танцевать с каким-нибудь коллежским регистратором Горизонтовым, а нынче Горизонтов так чист и мил в своей офицерской ополченке,
что барыня даже изнемогает, танцуя с ним «польку-трамблямс».