Неточные совпадения
Жена содержателя двора, почтенная и деятельнейшая женщина,
была в избе одна, когда мы приехали; прочие члены семейства разошлись: кто на жнитво, кто на сенокос. Изба
была чистая, светлая, и все в ней глядело запасливо, полною чашей. Меня накормили отличным ситным хлебом и совершенно свежими яйцами. За
чаем зашел разговор о хозяйстве вообще и в частности об огородничестве, которое в здешнем месте считается главным и почти общим крестьянским промыслом.
Станция
была тускло освещена. В зале первого класса господствовала еще пустота; за стойкой, при мерцании одинокой свечи, буфетчик дышал в стаканы и перетирал их грязным полотенцем. Даже мой приход не смутил его в этом наивном занятии. Казалось, он говорил: вот я в стакан дышу, а коли захочется, так и плюну, а ты
будешь чай из него
пить… дуррак!
— Ну, вот изволите видеть. А Петру Федорычу надо, чтоб и недолго возжаться, и чтоб все
было в сохранности. Хорошо-с. И стал он теперича подумывать, как бы господина Скачкова от приятелев уберечь. Сейчас, это, составил свой плант, и к Анне Ивановне — он уж и тогда на Анне-то Ивановне женат
был. Да вы,
чай, изволили Анну-то Ивановну знавать?
Мы высыпаем на платформы и спешим проглотить по стакану скверного
чая. При последнем глотке я вспоминаю, что
пью из того самого стакана, в который, за пять минут до прихода поезда, дышал заспанный мужчина, стоящий теперь за прилавком, дышал и думал: «
Пьете и так… дураки!» Возвратившись в вагон, я пересаживаюсь на другое место, против двух купцов, с бородами и в сибирках.
— Или, говоря другими словами, вы находите меня, для первой и случайной встречи, слишком нескромным… Умолкаю-с. Но так как, во всяком случае, для вас должно
быть совершенно индифферентно, одному ли коротать время в трактирном заведении, в ожидании лошадей, или в компании, то надеюсь, что вы не откажетесь напиться со мною
чаю. У меня
есть здесь дельце одно, и ручаюсь, что вы проведете время не без пользы.
— Все это возможно, а все-таки «странно некако». Помните, у Островского две свахи
есть: сваха по дворянству и сваха по купечеству. Вообразите себе, что сваха по дворянству вдруг начинает действовать, как сваха по купечеству, — ведь зазорно? Так-то и тут. Мы привыкли представлять себе землевладельца или отдыхающим, или пьющим на лугу
чай, или ловящим в пруде карасей, или проводящим время в кругу любезных гостей — и вдруг: первая соха! Неприлично-с! Не принято-с! Возмутительно-с!
Но когда я, со слезами на глазах, просил его успокоиться; когда я доказал ему, что в видах его же собственной пользы лучше, ежели дело его
будет в руках человека, ему сочувствующего (я могу признавать его обличения несвоевременными, но не сочувствовать им — не могу!), когда я, наконец, подал ему стакан
чаю и предложил папиросу, он мало-помалу смягчился. И теперь, милая маменька, из этого чувствительного, но не питающего к начальству доверия человека я вью веревки!
Сидит он скромно,
пьет не торопко, блюдечко с
чаем всей пятерней держит.
— Вот какую хижу я себе выстроил! — приветствовал он меня, когда мы вошли в кабинет, — теперь у меня простора вдоволь, хоть в дрожках по горницам разъезжай. А прежде-то что на этом месте
было…
чай, помните?
— Какие дела! всех дел не переделаешь! Для делов дельцы
есть — ну, и пускай их, с богом, бегают! Господи! сколько годов, сколько годов-то прошло! Голова-то у тебя ведь почесть белая!
Чай, в город-то в родной въехали, так диву дались!
— По правде сказать, невелико вам нынче веселье, дворянам. Очень уж оплошали вы. Начнем хоть с тебя: шутка сказать, двадцать лет в своем родном гнезде не бывал!"Где
был? зачем странствовал?" — спросил бы я тебя — так сам,
чай, ответа не дашь! Служил семь лет, а выслужил семь реп!
Если же у кума
было нельзя приютиться (Зачатиевский
был необыкновенно плодущ, и не всегда в его квартире имелся свободный угол), в таком случае Дерунов нанимал дешевенький нумер в гостинице «Рига» или у Ротина, и там все его издержки, сверх платы за нумер, ограничивались требованием самовара, потому что
чай и сахар у него
были свои, а вместо обеда он насыщался холодными закусками с сайкой, покупаемыми у лоточников.
— Что ж,
чай, любезности
напевают Марье Потапьевне?
— Ну, к Марье Потапьевне так к Марье Потапьевне! А у ней соскучитесь, так с Иваном Иванычем займетесь. Иван Иваныч! вот, братец, гость тебе! Займи! да смотри, чтоб не соскучился! Да
чаю им, да по питейной части чтоб неустойки не
было! Милости просим, сударь!
— Гм… это похвально! Все должны бы так думать… Но вы, надеюсь,
напоите меня
чаем?
— Помилуйте, ваше превосходительство, с превеликим нашим удовольствием. Даже за счастие-с… как мы еще папаши вашего благодеяния помним… Не токма что чашку
чаю, а даже весь дом-с… все, можно сказать, имущество… просто, значит, как
есть…
— На пароход еще за сутки приедем. Ты,
чай, и
выпил, и закусил дома с «барином», а я на пустых-то щах только зубы себе нахлопал!
— Нет, ты мое угадай, а я твое слово давно угадал! Нам, мол, умныим,
чай надо
пить, а вы, дураки, невелики бары: и за деньги босиком проходите!
Ну, да этот убогонький, за нас богу помолит! — думает Марья Петровна, — надо же кому-нибудь и богу молиться!.."И все-то она одна, все-то своим собственным хребтом устроила, потому что хоть и
был у ней муж, но покойник ни во что не входил, кроме как подавал батюшке кадило во время всенощной да каждодневно вздыхал и за обедом, и за ужином, и за
чаем о том, что не может сам обедню служить.
— А я вот что, братец. Я велю вареньица подать, нам и веселее
будет. А потом и
чаю; ведь ты
чай любишь?
—
Будет, мой друг, к обеду, непременно
будет. И Нонночка с мужем — все вместе приедут.
Чай, ты уж слышал: ведь я дочку-то замуж выдала! а какой человек… преотличнейший! В следователях служит у нас в уезде, на днях целую шайку подмётчиков изловил! Вот радость-то
будет! Ах, ты родной мой, родной!
— Ну, уж,
чай, где ничего! Состарелась я, голубчик, вот только духом еще бодра, а тело… А впрочем, и то сказать! Об красоте ли в моем положении думать (она вздохнула)! Живу здесь в углу, никого не вижу. Прежде хоть Нонночка
была, для нее одевалась, а теперь и одеваться не для кого.
— Так то мужчины, мой друг! — наставительно заметила Машенька, — ихнее и воспитанье такое! Так вот как: стало
быть, и Иудушка… то бишь, и Порфирий Владимирыч в радости… сосед дорогой! Да что ж ты, милочка, в россказни пустилась, а мужа-то дяденьке и не представишь! Все,
чай, не худо попросить в родственное расположение принять!
— Внучки Арины Петровны —
чай, помнишь, братец! — отрекомендовала их мне Машенька. — Приятельница мне
была, а во многих случаях даже учительница. А христианка какая… даже кончина ее… ну, самая христианская
была! Пришла в праздник от обедни, чайку покушала, легла отдохнуть — так мертвенькую в постели и нашли!
— А ты как думала, дурочка! Ведь я на государственной службе состою и, следовательно, несу известные обязанности. Государство, мой друг, не шутит. Оно уволило меня на двадцать восемь дней, а на двадцать девятый день требует, чтоб я
был на своем посту. Ступай же, ангел мой, и постарайся заснуть! В десять часов я тебя разбужу, ты нальешь мне
чаю, а в одиннадцать часов я беру шляпу и спешу в департамент!
— Как,
чай, дворянам не
быть, — ответил он, — только документов у них настоящих нет, а по-ихнему — все-таки дворяне.
Неточные совпадения
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на
чай и сахар. Если ж и
были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья. Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ, что на жизнь мою готовы покуситься.
Городничий. Полно вам, право, трещотки какие! Здесь нужная вещь: дело идет о жизни человека… (К Осипу.)Ну что, друг, право, мне ты очень нравишься. В дороге не мешает, знаешь, чайку
выпить лишний стаканчик, — оно теперь холодновато. Так вот тебе пара целковиков на
чай.
Он больше виноват: говядину мне подает такую твердую, как бревно; а суп — он черт знает чего плеснул туда, я должен
был выбросить его за окно. Он меня морил голодом по целым дням…
Чай такой странный: воняет рыбой, а не
чаем. За что ж я… Вот новость!
— Коли всем миром велено: // «Бей!» — стало,
есть за что! — // Прикрикнул Влас на странников. — // Не ветрогоны тисковцы, // Давно ли там десятого // Пороли?.. Не до шуток им. // Гнусь-человек! — Не бить его, // Так уж кого и бить? // Не нам одним наказано: // От Тискова по Волге-то // Тут деревень четырнадцать, — //
Чай, через все четырнадцать // Прогнали, как сквозь строй! —
Теперь, как виноватая, // Стою перед соседями: // Простите! я
была // Спесива, непоклончива, // Не
чаяла я, глупая, // Остаться сиротой…