Неточные совпадения
Как бы то ни было, но принцип обуздания продолжает стоять незыблемый, неисследованный. Он написан во всех азбуках, на всех фронтисписах, на всех лбах. Он до того незыблем, что даже говорить о нем не
всегда удобно. Не потому ли, спрашивается, он так живуч, не потому ли о нем неудобно говорить, что около него ютятся и кормятся целые армии лгунов?
Вот почему я,
как друг, прошу и,
как мать, внушаю: берегись этих людей! От них всякое покровительство на нас нисходит, а между прочим, и напасть. Ежели же ты несомненно предвидишь, что такому лицу в расставленную перед ним сеть попасть надлежит, то лучше об этом потихоньку его предварить и совета его спросить,
как в этом случае поступить прикажет. Эти люди
всегда таковые поступки помнят и ценят.
Все это я и прежде очень хорошо знал. Я знал и то, что"дураков учить надо", и то, что"с суконным рылом"в калашный ряд соваться не следует, и то, что"на то в море щука, чтобы карась не дремал". Словом сказать, все изречения, в которых,
как в неприступной крепости, заключалась наша столповая, безапелляционная мудрость. Мало того, что я знал:при одном виде избранников этой мудрости я
всегда чувствовал инстинктивную оторопь.
Стравливал
всегда внезапно,
как бы ненароком, и притом так язвительно, что у конкурентов наливались кровью глаза и выступала пена у рта.
Я поклонился, думая в то же время (эта мысль преследует меня везде и
всегда):"А ну,
как последует назначение… ведь бывали же примеры!"
Дворовые встрепенулись; генерал — летом в белом пикейном сюртучке с форменными пуговицами, зимой в коротеньком дубленом полушубке и
всегда в серо-синеватых брюках с выпушкой в обтяжку и в сапогах со шпорами — с утра до вечера бродил по полям, садам и огородам; за ним по пятам,
как тень, всюду следовал Иона Чибисов для принятия приказаний.
Сам батюшка постепенно привык смотреть на Стрелова,
как на благонадежнейшего сына церкви, и по окончании обедни
всегда высылал ему с дьячком просвиру.
А так
как"наши дамы"знают мои мирные наклонности и так
как они очень добры, то прозвище «Гамбетта» звучит в их устах скорее ласково, чем сердито. К тому же, быть может, и домашние Руэры несколько понадоели им, так что в Гамбетте они подозревают что-нибудь более пикантное.
Как бы то ни было, но наши дамы
всегда спешат взять меня под свое покровительство,
как только услышат, что на меня начинают нападать. Так что, когда однажды князь Лев Кирилыч, выслушав одну из моих «благоначинательных» диатриб, воскликнул...
Во-первых, он,
как говорится, toujours a cheval sur les principes; [
всегда страшно принципиален (франц.)] во-вторых, не прочь от «святого» и выражается о нем так: «convenez cependant, mon cher, qu'il у a quelque chose que notre pauvre raison refuse d'approfondir», [однако согласитесь, дорогой, есть вещи, в которые наш бедный разум отказывается углубляться (франц.)] и, в-третьих, пишет и монологи и передовые статьи столь неослабно, что никакой Оффенбах не в силах заставить его положить оружие, покуда существует хоть один несраженный враг.
Поэтому, когда им случалось вдвоем обедать, то у Марьи Петровны
всегда до того раскипалось сердце, что она,
как ужаленная, выскакивала из-за стола и, не говоря ни слова, выбегала из комнаты, а Сенечка следом за ней приставал:"Кажется, я, добрый друг маменька, ничем вас не огорчил?"Наконец, когда Марья Петровна утром просыпалась, то, сплеснув себе наскоро лицо и руки холодною водой и накинув старенькую ситцевую блузу, тотчас же отправлялась по хозяйству и уж затем целое утро переходила от погреба к конюшне, от конюшни в контору, а там в оранжерею, а там на скотный двор.
— Но обстоятельство такого рода, что я, зная ваше доброе ко мне расположение и
как вы
всегда были снисходительны ко всем моим нуждам…
Быть может, ей именно то в нем и нравилось, что он таким коршуном налетал:"разбойник!" — громко говорил ее рассудок;"молодец!" — подсказывали внутренности, и,
как и водится, последние
всегда одерживали победу в этой неравной борьбе.
Разумеется, первою моею мыслью по приезде к К. была мысль о женщине, cet etre indicible et mysterieux, [существе таинственном и неизъяснимом (франц.)] к которому мужчина фаталистически осужден стремиться. Ты знаешь, что две вещи: l'honneur et le culte de la beaute [честь и культ красоты (франц.)] —
всегда были краеугольными камнями моего воспитания. Поэтому ты без труда поймешь,
как должно было заботить меня это дело. Но и в этом отношении все, по-видимому, благоприятствует мне.
— Да, все он; всему он меня научил. Он желал, чтоб я
всегда была занята. Вообще он был добр, даже очень добр до меня, но насчет этого строг. Праздность не только порок, но и бедствие: она суетные мечтания порождает, а эти последние ввергают человека в духовную и материальную нищету — вот
как он говорил.
— Ты не поверишь,
как они бедны! ах,
как бедны! — продолжала она таким голосом,
как будто ей вот-вот сейчас душу на части начнут рвать. — И представь себе, бедны, а в кабаке у меня
всегда толпа!
— Помилуй! да ведь «Кусточки»
как раз около Чемезова; крестьянам и обойтись без них невозможно! Да и
всегда, и при крепостном праве, «Кусточками» крестьяне владели!
И все-таки повторяю:
как ни обыденна в нынешнее время эта внезапность решений, она
всегда меня пугает.
Всякий раз,
как детям пишу,
всегда об тебе спрашиваю.
— Ну… сделать… или,
как это… уступить… Господи, боже мой! да что же это за несчастие на меня! Я так
всегда тебя уважала, да и ты
всегда со мной «по-родственному» был… и вдруг такой разговор! Право, хоть бы наши поскорее приехали, а то ты меня точно в плен взял!
— Извольте. Почтеннейший дядюшка! имею честь представить вам моего…
как бы вам это объяснить! Ну, одним словом, вы понимаете…
всегда,
всегда мы вместе… Душка!! — прибавила она, жадно прилипая губами к лицу своего мужа.
Оба они,
как говорится,
всегда a cheval sur les principes, [во всеоружии принципов (франц.)] то есть прежде всего выкладывают свои принципы на стол и потом уже, отправляясь от них, начинают диспутировать.
Как «почвенник», он верит в жизненность своих убеждений и при защите их
всегда имеет в виду «русскую точку зрения».
Тейтч любит свое отечество, то отечество, которое он с тех пор,
как помнит себя,
всегда считал таковым.
— В том ли смысле или в другом — это
как хочешь, так и можешь понимать. А только я
всегда, и
как мать и
как христианка, скажу: кто об своих делах не радеет, тот и богу не слуга.
— Вот! именно это я
всегда и жене говорил! Помилуй, говорю, у нас ли еда или в этой Ницце проклятой! — с какою-то жадностью воскликнул Павел Матвеич. Он весь оживился, и даже непонятливые его глаза
как будто блеснули.
Неточные совпадения
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен
всегда сохранять в лице своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом —
как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Анна Андреевна. Вот хорошо! а у меня глаза разве не темные? самые темные.
Какой вздор говорит!
Как же не темные, когда я и гадаю про себя
всегда на трефовую даму?
Городничий. Да, и тоже над каждой кроватью надписать по-латыни или на другом
каком языке… это уж по вашей части, Христиан Иванович, — всякую болезнь: когда кто заболел, которого дня и числа… Нехорошо, что у вас больные такой крепкий табак курят, что
всегда расчихаешься, когда войдешь. Да и лучше, если б их было меньше: тотчас отнесут к дурному смотрению или к неискусству врача.
Анна Андреевна. Ты, Антоша,
всегда готов обещать. Во-первых, тебе не будет времени думать об этом. И
как можно и с
какой стати себя обременять этакими обещаниями?
Осип, слуга, таков,
как обыкновенно бывают слуги несколько пожилых лет. Говорит сурьёзно, смотрит несколько вниз, резонер и любит себе самому читать нравоучения для своего барина. Голос его
всегда почти ровен, в разговоре с барином принимает суровое, отрывистое и несколько даже грубое выражение. Он умнее своего барина и потому скорее догадывается, но не любит много говорить и молча плут. Костюм его — серый или синий поношенный сюртук.