Неточные совпадения
А так как, в ожидании, надобно же мне как-нибудь провести
время, то я располагаюсь у себя в кабинете и выслушиваю, как один приятель
говорит: надо обуздать мужика, а другой: надо обуздать науку.
Ты,
говорит, в разное
время двести рублей уж получил, так вот тебе еще двести рублей — ступай с богом!» — «Как,
говорю, двести! мне восемьсот приходится».
— Или,
говоря другими словами, вы находите меня, для первой и случайной встречи, слишком нескромным… Умолкаю-с. Но так как, во всяком случае, для вас должно быть совершенно индифферентно, одному ли коротать
время в трактирном заведении, в ожидании лошадей, или в компании, то надеюсь, что вы не откажетесь напиться со мною чаю. У меня есть здесь дельце одно, и ручаюсь, что вы проведете
время не без пользы.
Маленькие, полупотухшие глаза неподвижно смотрели сквозь очки и казались невидящими; тонкие, выцветшие губы едва раскрывались даже в то
время, когда он
говорил.
«Вы, —
говорит мне господин Парначев, — коли к кому в гости приходите, так прямо идите, а не подслушивайте!» А Лука Прохоров сейчас же за шапку и так-таки прямо и
говорит: «Мы,
говорит, Валериан Павлыч, об этом предмете в другое
время побеседуем, а теперь между нами лишнее бревнышко есть».
Осип Иваныч тоже встал с дивана и по всем правилам гостеприимства взял мою руку и обеими руками крепко сжал ее. Но в то же
время он не то печально, не то укоризненно покачивал головой, как бы
говоря:"Какие были родители и какие вышли дети!"
Все
говорило генералу, что горячка новшеств должна в скором
времени стихнуть.
Целую неделю потом Стрелов ходил точно опущенный в воду и при докладе генералу
говорил печально и как-то особенно глубоко вздыхал. В то же
время девица Евпраксея сделалась сурова и неприступна. Прочая прислуга, вся подобранная Стреловым, приняла какой-то особенный тон, не то жалостливый, не то пренебрежительный. Словом сказать, в доме воцарился странный порядок, в котором генерал очутился в роли школьника, с которым, за фискальство или другую подлость, положено не
говорить.
— Нехороши наши места стали, неприглядны, —
говорит мой спутник, старинный житель этой местности, знающий ее как свои пять пальцев, — покуда леса были целы — жить было можно, а теперь словно последние
времена пришли. Скоро ни гриба, ни ягоды, ни птицы — ничего не будет. Пошли сиверки, холода, бездождица: земля трескается, а пару не дает. Шутка сказать: май в половине, а из полушубков не выходим!
Стало уж и мне его жалко; я, знаете, спроста и
говорю лакею: «Голубчик! попросил бы ты Петра Петровича к нам!» — «Да они,
говорит, уж с час
времени с Марьей Павловной в Москву уехали».
— Прекрасно-с. Сядемте и будемте обсуждать предмет ваших желаний со всех сторон. Но прежде всего прошу вас: будемте обсуждать именно тот вопрос, по поводу которого вы удостоили меня посещением. Остережемся от набегов в область других вопросов, ибо наше
время — не
время широких задач. Будем скромны, mesdames! He станем расплываться! Итак, вы
говорите, что вам угодно посещать университетские курсы?
Мы все, tant que nous sommes, [сколько нас ни на есть (франц.)] понимаем, что первозданная Таутова азбука отжила свой век, но, как люди благоразумные, мы
говорим себе: зачем подрывать то, что и без того стоит еле живо, но на чем покуда еще висит проржавевшая от
времени вывеска с надписью: «Здесь начинается царство запретного»?
Тебеньков
говорил так убедительно и в то же
время так просто и мило, что мне оставалось только удивляться: где почерпнул он такие разнообразные сведения о Тауте, Фрине и Клеопатре и проч.? Ужели всё в том же театре Берга, который уже столь многим из нас послужил отличнейшею воспитательной школой?
Домой я захожу на самое короткое
время, чтоб полежать, потянуться, переодеться и поругаться с Федькой, которого, entre nous soit dit, [между нами
говоря (франц.)] за непотребство и кражу моих папирос, я уже три раза отсылал в полицию для «наказания на теле» (сюда еще не проникла «вольность», и потому здешний исправник очень обязательно наказывает на теле, если знает, что его просит об этом un homme comme il faut). [порядочный человек (франц.)]
В такое
время, когда прелестнейшие женщины в мире забывают предания de la vieille courtoisie franГaise, pour fraterniser avec la soldatesque, [старинной французской учтивости ради братания с солдатней (франц.)] когда весь мир звучит любезными, но отнюдь не запечатленными добродетелью мотивами из «La fille de m-me Angot», [«Дочери мадам Анго» (франц.)] когда в наиболее высокопоставленных салонах танцуют кадрили под звуки «ah, j'ai un pied qui r'mue», когда все «моды и робы», турнюры и пуфы, всякий бант, всякая лента, всякая пуговица на платье, все направлено к тому, чтобы мужчина, не теряя
времени на праздные изыскания, смотрел прямо туда, куда нужно смотреть, — в такое
время,
говорю я, некогда думать об aperГus, [отвлеченностях (франц.)] а нужно откровенно, franchement, [чистосердечно (франц.)] сказать себе: «хватай, лови, пей, ешь и веселись!»
— Это в древности было, голубчик! Тогда действительно было так, потому что в то
время все было дешево. Вот и покойный Савва Силыч
говаривал:"Древние христиане могли не жать и не сеять, а мы не можем". И батюшку, отца своего духовного, я не раз спрашивала, не грех ли я делаю, что присовокупляю, — и он тоже сказал, что по нынешнему дорогому
времени некоторые грехи в обратном смысле понимать надо!
На эту тему мы беседовали довольно долго (впрочем,
говорила все
время почти одна она, я же, что называется, только реплику подавал), хотя и нельзя сказать, чтоб разговор этот был разнообразен или поучителен. Напротив, должно думать, что он был достаточно пресен, потому что, под конец, я таки не удержался и зевнул.
— Очень, очень даже выгодно. Но представь себе: именно все, как
говорил покойный Савва Силыч, все так, по его, и сбывается. Еще в то
время, как в первый раз вину волю сказали, — уж и тогда он высказался:"Курить вино — нет моего совета, а кабаки держать — можно хорошую пользу получить!"
— А вот что, мой друг. Признаюсь, я очень, даже очень в твое дело вникала. И могу сказать одно: жаль, что ты «Кусточки» в то
время крестьянам отдал! И Савва Силыч
говорил:"Испортил братец все свое имение".
Язык
говорит:"Кто же запрещает! обличайте! преследуйте! карайте!" — а в глазах в это
время бегают огоньки.
— Это что и
говорить! чего лучше, коли совсем не пить! только ведь мужику
время провести хочется. Книжек мы не читаем, местов таких, где бы без вина посидеть можно, у нас нет, — оттого и идут в кабак.
Я знаю, мне могут сказать, что я отстал от своего века, что то, что я
говорю об отсутствии чувства государственности в квартальных надзирателях, относится к дореформенному
времени и что, напротив того, нынешнее поколение квартальных надзирателей очень тонко понимает, чему оно служит и какой идеи является представителем.
— Отечество, —
говорил он, — это что-то таинственное, необъяснимое, но в то же
время затрогивающее все фибры человеческого сердца.
— Крысы у них хороши в Париже; во
время осады,
говорят, всё крысами питались.
— Нет, вы только сообразите, сколько у них, у этих французов, из-за пустяков
времени пропадает! — горячился Василий Иваныч, — ему надо землю пахать, а его в округу гонят:"Ступай,
говорят, голоса подавать надо!"Смотришь, ан полоса-то так и осталась непаханная!
Народу было пропасть, и в кавалерах не было недостатка; штатские более теснились вдоль стен, но военные танцевали усердно, особенно один из них, который прожил недель шесть в Париже, где он выучился разным залихватским восклицаньям вроде: «Zut», «Ah fichtrrre», «Pst, pst, mon bibi» [«Зют», «Черт возьми», «Пст, пст, моя крошка» (фр.).] и т.п. Он произносил их в совершенстве, с настоящим парижским шиком,и в то же
время говорил «si j’aurais» вместо «si j’avais», [Неправильное употребление условного наклонения вместо прошедшего: «если б я имел» (фр.).] «absolument» [Безусловно (фр.).] в смысле: «непременно», словом, выражался на том великорусско-французском наречии, над которым так смеются французы, когда они не имеют нужды уверять нашу братью, что мы говорим на их языке, как ангелы, «comme des anges».
Неточные совпадения
Хлестаков (провожая).Нет, ничего. Это все очень смешно, что вы
говорили. Пожалуйста, и в другое тоже
время… Я это очень люблю. (Возвращается и, отворивши дверь, кричит вслед ему.)Эй вы! как вас? я все позабываю, как ваше имя и отчество.
Осип приносит свечу. Хлестаков печатает. В это
время слышен голос Держиморды: «Куда лезешь, борода?
Говорят тебе, никого не велено пускать».
Пришел солдат с медалями, // Чуть жив, а выпить хочется: // — Я счастлив! —
говорит. // «Ну, открывай, старинушка, // В чем счастие солдатское? // Да не таись, смотри!» // — А в том, во-первых, счастие, // Что в двадцати сражениях // Я был, а не убит! // А во-вторых, важней того, // Я и во
время мирное // Ходил ни сыт ни голоден, // А смерти не дался! // А в-третьих — за провинности, // Великие и малые, // Нещадно бит я палками, // А хоть пощупай — жив!
"Несмотря на добродушие Менелая, —
говорил учитель истории, — никогда спартанцы не были столь счастливы, как во
время осады Трои; ибо хотя многие бумаги оставались неподписанными, но зато многие же спины пребыли невыстеганными, и второе лишение с лихвою вознаградило за первое…"
«Он же, —
говорит по этому поводу летописец, — жалеючи сиротские слезы, всегда отвечал: не
время, ибо не готовы еще собираемые известным мне способом для сего материалы.