Неточные совпадения
Но если, говорил я сам себе, я найду кого-либо, кто намерение мое одобрит, кто ради благой
цели не опорочит неудачное изображение мысли; кто состраждет со мною над бедствиями собратии своей, кто в шествии моем меня подкрепит, — не сугубый ли плод произойдет от подъятого мною труда?..
Мы пробыли у него
целые сутки, пользуясь его гостеприимством и угощением.
— Сие несчастное приключение ускорило рождение младенца
целым месяцем, и все способы бабки и доктора, для пособия призванных, были тщетны и не могли воспретить, чтобы жена моя не родила чрез сутки.
Первому военачальнику повелевал я идти с многочисленным войском на завоевание земли,
целым небесным поясом от меня отделенной.
Но таковые твердые сердца бывают редки; едва един в
целом столетии явится на светском ристалище.
Тогда огромное сложение общества начнет валиться на части и издыхати в отдаленности от
целого; тогда престол царский, где ныне опора, крепость и сопряжение общества зиждутся, обветшает и сокрушится; тогда владыка народов почтется простым гражданином, и общество узрит свою кончину.
Но если у римлян обычай сей введен был для того, чтобы молодые люди обхождением с испытанными научалися, то сомневаюсь, чтобы
цель в обычае сем всегда непорочна сохранилася.
Если повествуют, что Юлий Кесарь был щеголь, но щегольство его имело
цель.
Познакомясь сегодня и совершив свое желание, завтра его не знает; да и того иногда не знает, что уже она одним его
поцелуем заразилася.
Те, думаю, так не начинают разговора с деревенскими девками, а всегда
поцелуем; но я хотя бы тебя
поцеловал, то, конечно бы, так, как сестру мою родную.
— Рассуди сам, барин, как не осердиться за
поцелуй, когда все они уже посулены другому.
Для чего первый мой в жизни
поцелуй не был тот, который я на щеке твоей прилепил в душевном восхищении?
Наслаждался внутреннею тишиною, внешних врагов не имея, доведя общество до высшего блаженства гражданского сожития, — неужели толико чужды будем ощущению человечества, чужды движениям жалости, чужды нежности благородных сердец, любви чужды братния и оставим в глазах наших на всегдашнюю нам укоризну, на поношение дальнейшего потомства треть
целую общников наших, сограждан нам равных, братий возлюбленных в естестве, в тяжких узах рабства и неволи?
Соблюдая сии понятия, познаем мы, колико удалилися мы от
цели общественной, колико отстоим еще вершины блаженства общественного далеко.
Но то, что их составляло силу, источается из среды тончайшими скважинами непрестанно; тяжесть, горе́ вращавшаяся, приемлет естественный путь падения долу; и то, что месяцы
целые сооружалося со трудом, тщанием и иждивением, едва часов несколько может веселить взоры зрителей.
Но если принужденная работа дает меньше плода, то не достигающие своея
цели земные произведения толико же препятствуют размножению народа.
Мы сами, признаться должно, мы, ополченные палицею мужества и природы на сокрушение стоглавного чудовища, иссосающего пищу общественную, уготованную на прокормление граждан, мы поползнулися, может быть, на действия самовластия, и хотя намерения наши были всегда благия и к блаженству
целого стремились, но поступок наш державный полезностию своею оправдаться не может.
Целая связка бумаг и начертаний законоположений относилася к уничтожению рабства в России.
Мы видели книги, до священных должностей и обрядов исповедания нашего касающиеся, переведенные с латинского на немецкий язык и неблагопристойно для святого закона в руках простого народа обращающиеся; что ж сказать наконец о предписаниях святых правил и законоположений; хотя они людьми искусными в законоучении, людьми мудрейшими и красноречивейшими писаны разумно и тщательно, но наука сама по себе толико затруднительна, что красноречивейшего и ученейшего человека едва на оную достаточна
целая жизнь.
Не дивлюсь, что древний треух на Виргилия надет ломоносовским покроем; но желал бы я, чтобы Омир между нами не в ямбах явился, но в стихах, подобных его, — ексаметрах, — и Костров, хотя не стихотворец, а переводчик, сделал бы эпоху в нашем стихосложении, ускорив шествие самой поэзии
целым поколением.
Не мечта сие, но взор проницает густую завесу времени, от очей наших будущее скрывающую; я зрю сквозь
целое столетие.
Чесал ему волосы в Петербурге
целый год.
Там
целый год не знали, что я писать не умею.
От приезду моего на почтовый стан до того времени, как лошади вновь впряжены были в мою повозку, прошло по крайней мере
целой час. Но повозки его превосходительства запряжены были не более как в четверть часа… и поскакали они на крылех ветра. А мои клячи, хотя лучше казалися тех, кои удостоилися везти превосходительную особу, но, не бояся гранодерского кнута, бежали посредственною рысью.
И в канцелярии не успели оглянуться, как устроилось дело так, что Чичиков переехал к нему в дом, сделался нужным и необходимым человеком, закупал и муку и сахар, с дочерью обращался, как с невестой, повытчика звал папенькой и
целовал его в руку; все положили в палате, что в конце февраля перед Великим постом будет свадьба.
Неточные совпадения
Хлестаков. Возьмите, возьмите; это порядочная сигарка. Конечно, не то, что в Петербурге. Там, батюшка, я куривал сигарочки по двадцати пяти рублей сотенка, просто ручки потом себе
поцелуешь, как выкуришь. Вот огонь, закурите. (Подает ему свечу.)
Купцы. Ей-ей! А попробуй прекословить, наведет к тебе в дом
целый полк на постой. А если что, велит запереть двери. «Я тебя, — говорит, — не буду, — говорит, — подвергать телесному наказанию или пыткой пытать — это, говорит, запрещено законом, а вот ты у меня, любезный, поешь селедки!»
Купцы. Ей-богу! такого никто не запомнит городничего. Так все и припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То есть, не то уж говоря, чтоб какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой, что лет уже по семи лежит в бочке, что у меня сиделец не будет есть, а он
целую горсть туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж, кажись, всего нанесешь, ни в чем не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его именины. Что делать? и на Онуфрия несешь.
Целуя, душенька, твою ручку, остаюсь твой: Антон Сквозник-Дмухановский…» Ах, боже мой!
Пускай народу ведомо, // Что
целые селения // На попрошайство осенью, // Как на доходный промысел, // Идут: в народной совести // Уставилось решение, // Что больше тут злосчастия, // Чем лжи, — им подают.