Неточные совпадения
Публика при появлении нового оратора, под влиянием предшествовавшего впечатления, видимо, пугалась
и вооружилась терпением; но по мере того, как раздавался его чистый, звучный
и внятный голос, все оживились,
и к
концу его замечательной речи слушатели уже были не опрокинуты к спинкам кресел, а в наклоненном положении к говорившему: верный знак общего внимания
и одобрения!
[Весь дальнейший текст до
конца абзаца («Роскошь помещения… плебеями») не был пропущен в печать в 1859 г.] Роскошь помещения
и содержания, сравнительно с другими, даже с женскими заведениями, могла иметь связь с мыслью Александра, который, как говорили тогда, намерен был воспитать с нами своих братьев, великих князей Николая
и Михаила, почти наших сверстников по летам; но императрица Марья Федоровна воспротивилась этому, находя слишком демократическим
и неприличным сближение сыновей своих, особ царственных, с нами, плебеями.
— В минуты
и часы, когда сгрустнется, он призывает на помощь рассудок
и утешается тем, что всему есть
конец!
Во всем, что вы говорите, я вижу с утешением заботливость вашу о будущности; тем более мне бы хотелось, чтоб вы хорошенько взвесили причины, которые заставляют меня как будто вам противоречить,
и чтоб вы согласились со мною, что человек, избравший путь довольно трудный, должен рассуждать не одним сердцем, чтоб без упрека идти по нем до
конца.
В Омске дружеское свидание со Степаном Михайловичем. После ужасной, бесконечной разлуки не было
конца разговорам, — он теперь занимает хорошее место, но трудно ему, бедному, бороться со злом, которого, на земле очень, очень много. Непременно просил дружески обнять тебя: он почти не переменился, та же спокойная, веселая наружность; кой-где проглядывает белый волос, но вид еще молод. Жалуется на прежние свои недуги, а я его уверяю, что он совершенно здоров. Трудится сколько может
и чрезвычайно полезен.
Живет вместе с Бобрищевым-Пушкиным, который хозяйничает за него
и за себя; при малых своих способах он всегда умеет сводить
концы с
концами.
Я бы отозвался опять стихами, но нельзя же задавать вечные задачи. Что скажет добрый наш Павел Сергеевич, если странникопять потребует альбом для нового отрывка из недоконченного романа, который, как вы очень хорошо знаете, не должен
и не может иметь
конца? Следовательно...
Грустно подумать о нем,
и признаюсь, такое состояние его, что кажется, если бы сам должен был все это переносить, то лучше пожелал бы неминуемого
конца.
В
конце марта 1841 г. его арестовали
и заключили в одну из самых мрачных сибирских тюрем — акатуйскую.
Хотя Пущин, как отмечает исследователь творчества Кюхельбекера, Ю. Н. Тынянов, был «трезвым
и ясным лицейским критиком», он до
конца жизни не сумел отрешиться от усвоенного в лицейские годы иронического отношения к этому талантливому поэту, серьезному, глубоко образованному мыслителю.
Я ему без
конца пишу, чтоб не думал обо мне, искал службу подельнее
и позанимательнее; до сих пор мои убеждения остаются тщетными.
Об Кургане просто тоска — вы хорошо сделали, что предварили старика насчет тамошнего забияки. Да
и вообще весь состав как-то не мил. Вероятно, кончится тем, что переводчика Кесаря самого прогонят, если он слишком будет надоедать своею перебранкою с уездной администрацией… [В
конце июля П. Д. Горчаков перевел А. Ф. Бриггена на службу в туринский суд. О преследовании Бриггена сибирской администрацией — в сб. «Декабристы», 1907, стр. 51
и сл.]
До приезда Бачманова с твоим письмом, любезный друг Матюшкин, то есть до 30 генваря, я знал только, что инструмент будет, но ровно ничего не понимал, почему ты не говоришь о всей прозе такого дела, — теперь я
и не смею об ней думать. Вы умели поэтизировать,
и опять вам спасибо — но довольно, иначе не будет
конца.
Что будет дальше — неизвестно
и также трудно разгадать, как все современные вопросы, о которых дал себе слово не писать, а только спорить
и кричать без
конца. Это
и исполняется при наших сходках. Если угодно участвовать, милости просим сюда. Однако донесения из Крыма так на меня подействовали, что несколько дней
и не спорил. Грешно потчевать православных такими бюллетенями. — Но я забыл, что не пишу о событиях.
Николай Александрович Б. в
конце марта выехал из Иркутска домой в Селенгинск, простудился
и отчаянно болен… Ужели опять новая могила?…
…Читал «Пахарь» Григоровича. Пожалуйста, прочти его в мартовской книге «Современника»
и скажи мне, какое на тебя сделает впечатление эта душевная повесть. По-моему, она — быль; я уже просил благодарить Григоровича — особенно за начало. В
конце немного мелодрама. Григорович — племянник Камиллы Петровны Ивашевой. В эту же ночь написал к М. П. Ледантю, его бабушке…
Начнем с Викторыча. От него я не имею писем, но знаю от сестер Бестужевых, что он
и не думает возвращаться, а хочет действовать на каком-то прииске в Верхнеудинском округе. Что-то не верится. Кажется, это у него маленькое сумасшествие. Бестужевы видели его в Иркутске — они приехали в Москву в
конце октября, простились совсем с Селенгинском, где без Николая уже не приходилось им оставаться. Брат их Михайло покамест там, но, может быть, со временем тоже с семьей своей переселится в Россию.
Неточные совпадения
Марья Антоновна. Да, право, маменька, чрез минуты две всё узнаем. Уж скоро Авдотья должна прийти. (Всматривается в окно
и вскрикивает.)Ах, маменька, маменька! кто-то идет, вон в
конце улицы.
В
конце села под ивою, // Свидетельницей скромною // Всей жизни вахлаков, // Где праздники справляются, // Где сходки собираются, // Где днем секут, а вечером // Цалуются, милуются, — // Всю ночь огни
и шум.
«Ты — бунтовщик!» — с хрипотою // Сказал старик; затрясся весь //
И полумертвый пал! // «Теперь
конец!» — подумали // Гвардейцы черноусые //
И барыни красивые; // Ан вышло — не
конец!
Крестьянское терпение // Выносливо, а временем // Есть
и ему
конец. // Агап раненько выехал, // Без завтрака: крестьянина // Тошнило уж
и так, // А тут еще речь барская, // Как муха неотвязная, // Жужжит под ухо самое…
Жалеть не пожалели мы, // А пала дума на сердце: // «Приходит благоденствию // Крестьянскому
конец!» //
И точно: небывалое // Наследник средство выдумал: