Неточные совпадения
Друзья мои, прекрасен наш союз:
Он, как
душа, неразделим и вечен,
Неколебим, свободен и беспечен,
Срастался он под сенью дружных Муз.
Куда бы нас ни бросила судьбина
И счастие куда б ни повело,
Все те же мы; нам целый мир чужбина,
Отечество нам Царское Село.
Сыны Бородина, о кульмские герои!
Я видел, как на брань летели ваши строи;
Душой восторженной за братьями летел…
Дитя харит, воображенья!
В порыве пламенной
души,
Небрежной кистью наслажденья
Мне друга сердце напиши, и пр.
При этом возгласе публика забывает поэта, стихи его, бросается на бедного метромана, который, растаявши под влиянием поэзии Пушкина, приходит в совершенное одурение от неожиданной эпиграммы и нашего дикого натиска. Добрая
душа был этот Кюхель! Опомнившись, просит он Пушкина еще раз прочесть, потому что и тогда уже плохо слышал одним ухом, испорченным золотухой.
Эта несправедливость Пушкина к Энгельгардту, которого я
душой полюбил, сильно меня волновала.
Он написал листов тысячу, чтобы доказать: qu'il ne peut exister d'être intelligent Créateur et régulateur, [Что не может существовать существа разумного, создателя и правителя (франц.).] мимоходом уничтожая слабые доказательства бессмертия
души.
Первые трое суток мы ехали на телеге, что было довольно беспокойно; теперь сели на сани, и я очень счастлив. Не знаю, как будет далее, а говорят — худа дорога, сделалось очень тепло. Заметь, в какое время нас отправили, но слава богу, что разделались с Шлиссельбургом, где истинная тюрьма. Впрочем, благодаря вашим попечениям и Плуталову я имел бездну пред другими выгод; собственным опытом убедился, что в человеческой
душе на всякие случаи есть силы, которые только надо уметь сыскать.
Прощайте до Тобольска — мы спешим. В знак, что вы получили эту тетрадку, прошу по получении оной в первом письме ко мне сделать крестик — х.Это будет ответом на это бестолковое, но от
души набросанное маранье; я надеюсь, что бог поможет ему дойти до вас. Я вам в заключение скажу все, что слышал о нашей будущности — adieu.
Бог их всех наградит — я только умею быть истинно благодарным и радоваться в
душе, что встречаю таких людей.
Поблагодарите губернатора чрез архиерея, я у него в несколько минут
душу отвел после беспрестанных сцен в дороге с извозчиками, не забывая той, которая была при нашем свидании.
Я скажу вам только, что, вникая в глубину
души и сердца, я прошу бога просветить меня и указать мне истину.
Тяжело мне быть без известий о семье и о вас всех, — одно сердце может понять, чего ему это стоит; там я найду людей, с которыми я также
душою связан, — буду искать рассеяния в физических занятиях, если в них будет какая-нибудь цель; кроме этого, буду читать сколько возможно в комнате, где живут, как говорят, тридцать человек.
На днях получил доброе письмо ваше от 8-го генваря, почтенный, дорогой мой друг Егор Антонович! Оно истинно меня утешило и как будто перенесло к вам, где бывал так счастлив. Спасибо вам за подробный отчет о вашем житье-бытье. Поцелуйте добрую мою М. Я. и всех ваших домашних: их воспоминание обо мне очень дорого для меня; от
души всех благодарю.
Смерть Саврасова его поразила; в
душе пожелал ему светлой вечности и сказал с вами: ему теперь легче. Не стало одного доброго товарища, который кому-нибудь мог быть полезен, а он жив и здоров. Как это все понять?
Побеседовал я мысленно с прежними однокашниками, почтил благодарностью тех, которые попечениями услаждали первые годы нашей жизни, и в
душе пожелал вам и им всем радостных ощущений.
Прощай — разбирай как умеешь мою нескладицу — мне бы лучше было с тобой говорить, нежели переписываться. Что ж делать, так судьбе угодно, а наше дело уметь с нею мириться. Надеюсь, что у тебя на
душе все благополучно. Нетерпеливо жду известия от тебя с места.
Не нужно вам говорить, как много
душа страдает, прощаясь навеки после столь долгого соединения.
Забыл было сказать тебе адрес Розена: близ Ревеля мыза Ментак.К нему еще не писал. В беспорядке поговорил только со всеми родными поодиночке и точно не могу еще прийти в должный порядок. Столько впечатлений в последний месяц, что нет возможности успокоиться
душою. Сейчас писал к Annette и поговорил ей о тебе; решись к ней написать, ты ее порадуешь истинно.
Трудно высказать тебе состояние теперешнее моей
души: многого мне недостает и все еще как-то не клеится.
Укрепившись причащением святых тайн, она с спокойною
душой утешала мужа и мать, детей благословила, простилась с друзьями.
Спасибо вам, от
души спасибо за счастливую мысль навестить меня этою неожиданностью.
В двух словах скажу вам, почтенный Михаил Александрович, что три дня тому назад получил добрейшее письмо ваше с рукописью. От
души благодарю вас за доверенность, с которою вы вверяете полезный ваш труд. Тут же нашел я, открыв письмо из Иркутска, и записочку доброго нашего Павла Сергеевича [Бобрищева-Пушкина]. Радуюсь вашему соединению…
Вы узнаете меня, если вам скажу, что попрежнему хлопочу о журналах, — по моему настоянию мы составили компанию и получаем теперь кой-какие и политические и литературные листки. Вы смеетесь моей страсти к газетам и, верно, думаете, что мне все равно, как, бывало, прежде говаривали… Книгами мы не богаты — перечитываю старые; вообще мало занимаюсь, голова пуста. Нужно сильное потрясение,
душа жаждет ощущений, все окружающее не пополняет ее, раздаются в ней элегические аккорды…
Останься я день в Тобольске, мы с вами бы не увиделись. Почта туда должна была прийти на другой день моего выезда. Не стану говорить вам, как свидание мое с вами и добрым Матвеем Ивановичем освежило мою
душу, вы оба в этом уверены без объяснений. У вас я забыл рубашку, значит скоро опять увидимся. Пока дети здесь, я не тронусь, а потом не ручаюсь, чтоб остался в Туринске.
Много бы хотелось с тобой болтать, но еще есть другие ответы к почте. Прощай, любезный друг. Ставь номера на письмах, пока не будем в одном номере. Право, тоска, когда не все получаешь, чего хочется. Крепко обнимаю тебя. Найди смысл, если есть пропуски в моей рукописи. Не перечитываю — за меня кто-нибудь ее прочтет, пока до тебя дойдет. Будь здоров и
душой и телом…
Я поджидаю книгу, которую вы хотели заставить меня перевести для лицейского капитала. Присылайте, я
душою готов содействовать доброму вашему делу. На днях минет нашему кольцу 24 года. Оно на том же пальце, на который вы его надели.
Прощайте, добрейшая Наталья Дмитриевна, имейте терпение прочесть и листок и полулистки, которые нечаянно попались под руку. От
души желаю всем всего лучшего.
Вы должны написать мне подробно о замужестве нервической барышни… и непременно пожелайте ей от меня всего, что обыкновенно желают в этих случаях, как следует государственному преступнику желать — сильно от искренней
души…
Душа у него та же — Пущинская, какая должна быть у брата Ивана Пущина».
Очень понимаю, как бедная Варя утомилась
душой;поблагодари ее, если мое письмо застанет вас вместе. Добрые ее строки вполне выражают состояние ее
души: она за нас всех отсутствующих сострадала больной. Сходи за меня на родную могилу, поклонись праху. Тут соединяются все наши молитвы.
В письме от 31 декабря 1841 г. к племяннице Н. Г. Глинке (по мужу — Одынец) он заявлял: «Люблю жену всей
душою, но мои поступки… она совершенно превратно толкует…
От
души спасибо вам за память — в Сибири способны ее оценить лучше, нежели в ваших краях. Разлука не мешает любить, помнить и уважать людей благомыслящих.
Под «народностью» Уваров разумел крепостное право.] и вообще нет той веры в светлую для страны будущность, которая живила нас, когда мы пивали за тайное
души желание.
Об упоминаемом здесь свидании Волконской с Кюхельбекером — в его письме к Волконской от 13 февраля 1845 г.: «Жена моя, преданная вам сердцем и
душою, начала новую жизнь после знакомства с вами; я ее не узнаю.
Как мне благодарить вас, добрый друг Матвей Иванович, за все, что вы для меня делаете. Письмо ваше от 10 сентября вместе с листком от Аннушки глубоко тронуло меня. День ее рождения мысленно я был в вашем кругу и видел мою малютку в восхищении от всех ваших добрых к ней вниманий. Спасибо, от
души спасибо!..
Спасибо вам, от
души спасибо!
Она худеет; видно, что все эти вещи тревожат юную ее
душу, Мишу послали ревизовать тракт от Охотска до Аяна.
Спасибо вам за три стиха по случаю новой могилы в Марьине. Грустно за бедную Наталью Дмитриевну. Ваше трехстишие отрадно! Я ей при первом письме передам вашу мысль, — она ей придется по
душе.
Пора благодарить тебя, любезный друг Николай, за твое письмо от 28 июня. Оно дошло до меня 18 августа. От
души спасибо тебе, что мне откликнулся. В награду посылаю тебе листок от моей старой знакомки, бывшей Михайловой. Она погостила несколько дней у своей старой приятельницы, жены здешнего исправника. Я с ней раза два виделся и много говорил о тебе. Она всех вас вспоминает с особенным чувством. Если вздумаешь ей отвечать, пиши прямо в Петропавловск, где отец ее управляющий таможней.
Все наши вас крепко обнимают, а я вас готов
задушить в крепких объятиях.
Последние известия о Марье Александровне заключаются в том, что она едет в Петербург искать места. Значит, не осуществилась ее фантастическая мысль ухаживать за матерью покойного своего жениха. Я ей это предсказывал, но она ничего не хотела слушать. Добрая женщина, но вся на ходулях. От
души желаю ей найти приют. Жаль, что она не умела остаться в институте…
Душа крепкая, любящая поддерживала ее слабые силы.
Черкасов говорит ему, что счастлив, что имел возможность преклонить колени перед могилой, где покоится прах женщины, которой он давно в
душе поклоняется, слыша о ней столько доброго по всему Забайкалью.
— Обещали написать Мешалкиной, когда увидит Неленьку, за которую
душа болит.
В письме от 8 января 1856 г. из Марьина, вызвавшем комментируемое ответное письмо Пущина, Наталья Дмитриевна заявляет: «За чистую способность твоей горячей
души [любить] люди тебя любят…
…24 — го я отправил барону твои деньги; разумеется, не сказал, от кого, только сказал, что и не от меня… От
души спасибо тебе, друг, что послала по возможности нашему старику. В утешение тебе скажу, что мне удалось чрез одного здешнего доброго человека добыть барону ежемесячно по 20 целковых. Каждое 1-ое число (начиналось с генваря) получаю из откупа эту сумму и отправляю, куда следует. Значит, барон покамест несколько обеспечен…
Но
душа болит за нашего друга Павла.
И за облатки давно благодарил. Видно, не все мои благодарения доходят до своего назначения, но тем не менее эти благодарения глубоко в
душе.
Николай Николаевич человек с
душой!
Со взморья, с дачи брата Николая, пишу вам, любезный друг Иван Александрович. Приветствую вас, добрую Прасковью Егоровну, милую Наташу, Володю и Николая с наступившим новым годом. Всем вам от
души желаю всего лучшего!