Неточные совпадения
Я вас любил: любовь ещё, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам
Бог любимой быть другим.
Давно живу, и старые порядки // Известны мне довольно. Берендеи, //
Любимые богами, жили честно. // Без страха дочь мы парню поручали, // Венок для нас — порука их любви // И верности до смерти. И ни разу // Изменою венок поруган не был, // И девушки не ведали обмана, // Не ведали обиды.
Движение к совершенству мытаря Закхея, блудницы, разбойника на кресте по этому учению большее благо, чем неподвижная праведность фарисея. Заблудшая овца дороже 99-ти незаблудших. Блудный сын, потерянная и опять найденная монета дороже
любимее богом тех, которые не пропадали.
Но ничего не находил царь в обрядах языческих, кроме пьянства, ночных оргий, блуда, кровосмешения и противоестественных страстей, и в догматах их видел суесловие и обман. Но никому из подданных не воспрещал приношение жертв
любимому богу и даже сам построил на Масличной горе капище Хамосу, мерзости моавитской, по просьбе прекрасной, задумчивой Эллаан — моавитянки, бывшей тогда возлюбленной женою царя. Одного лишь не терпел Соломон и преследовал смертью — жертвоприношение детей.
Хорошо было еврею, греку, римлянину не только отстаивать независимость своего народа убийством, но и убийством же подчинять себе другие народы, когда он твердо верил тому, что его народ один настоящий, хороший, добрый,
любимый богом народ, а все остальные — филистимляне, варвары.
В Элизий, царство блаженных, перенесены не души
любимых богами, а сами они, все целиком.
Неточные совпадения
— Славу
Богу, — сказал Матвей, этим ответом показывая, что он понимает так же, как и барин, значение этого приезда, то есть что Анна Аркадьевна,
любимая сестра Степана Аркадьича, может содействовать примирению мужа с женой.
И смерть эта, которая тут, в этом
любимом брате, с просонков стонущем и безразлично по привычке призывавшем то
Бога, то чорта, была совсем не так далека, как ему прежде казалось.
После этого, как, бывало, придешь на верх и станешь перед иконами, в своем ваточном халатце, какое чудесное чувство испытываешь, говоря: «Спаси, господи, папеньку и маменьку». Повторяя молитвы, которые в первый раз лепетали детские уста мои за
любимой матерью, любовь к ней и любовь к
богу как-то странно сливались в одно чувство.
Так, не ошиблись вы: три клада // В сей жизни были мне отрада. // И первый клад мой честь была, // Клад этот пытка отняла; // Другой был клад невозвратимый — // Честь дочери моей
любимой. // Я день и ночь над ним дрожал: // Мазепа этот клад украл. // Но сохранил я клад последний, // Мой третий клад: святую месть. // Ее готовлюсь
богу снесть.
— Опять перебила! Знаю, что ты умница, ты — клад, дай
Бог тебе здоровья, — и бабушки слушаешься! — повторила свой
любимый припев старушка.