Снегурочка

Голубушки-подружки, поглядите!

Отец, гляди, в слезах твоя Купава!

Тоска ее за горло душит, сухи

Уста ее горячие; а он —

С разлучницей, веселый, прямо в очи

Уставился, глядит, не наглядится.

Да как же так?

Диковина, ребята.

Обидел он Купаву кровно.

Всех,

Обидел всех девиц.

Такого дела

Не слыхано у честных берендеев.

Скажи, злодей, при всем честном народе,

Тогда ли ты обманывал Купаву,

Когда в любви ей клялся? Или вправду

Любил ее и обманул теперь,

Позарившись несытыми очами

На новую добычу? Говори!

К чему слова! Для сердца нет указки.

Немало клятв безумных приберешь

В пылу любви, немало обещаний;

Да разве их запомнишь после? Клятвы

Цепями ты считаешь, я — словами,

Не помню их, и сердца не вяжу,

Вольно ему любить и разлюбить;

Любил тебя, теперь люблю другую,

Снегурочку.

Обидно берендейкам

Такую речь от берендея слышать.

Чего еще! Уж хуже не бывает.

Давно живу, и старые порядки

Известны мне довольно. Берендеи,

Любимые богами, жили честно.

Без страха дочь мы парню поручали,

Венок для нас — порука их любви

И верности до смерти. И ни разу

Изменою венок поруган не был,

И девушки не ведали обмана,

Не ведали обиды.

Всем обида,

Обида всем девицам-берендейкам.

За что же ты Купаву разлюбил?

Влюбленному всего дороже скромность

И робкая оглядка у девицы;

Сам-друг она оставшись с милым, ищет

Как будто где себе защиты взором.

Опущены стыдливые глаза,

Ресницами покрыты; лишь украдкой

Мелькнет сквозь них молящий нежно взор.

Одной рукой ревниво держит друга,

Другой его отталкивает прочь.

А ты меня любила без оглядки,

Обеими руками обнимала

И весело глядела.

Ах, обида!

И думал я, твое бесстыдство видя,

Что ты меня сменяешь на другого.

Ах, ах! Отец, родные, заступитесь!

Защиты нет Купаве?

Пчелки, пчелки!

Крылатые, летите ярым роем,

Оставьте вы соты медовы, впейтесь

В бесстыжие глаза! Не заикнулся ж

Язык его, не поперхнулось горло

Сказать, что я девица без стыда,

И пристыдить родимых. Залепите

Лицо его и песий взгляд лгуна!

Хмелинушко, тычинная былинка,

Высоко ты по жердочке взвился,

Широко ты развесил яры шишки.

Молю тебя, кудрявый ярый хмель,

Отсмей ему, насмешнику, насмешку

Над девушкой! За длинными столами,

Дубовыми, за умною беседой,

В кругу гостей почетных, поседелых,

Поставь его, обманщика, невежей

Нетесаным и круглым дураком.

Домой пойдет, так хмельной головою

Ударь об тын стоячий, прямо в лужу

Лицом его бесстыжим урони!

О, реченька, студеная водица,

Глубокая, проточная, укрой

Тоску мою и вместе с горем лютым

Ретивое сердечко утопи!

Зачем топить ретивое сердечко!

Пройдет тоска, и сердце оживет.

За девушек обманутых заступник

Великий царь. Проси царя, Купава.

За всех сирот заступник Берендей.

Постылый ты, постылый человек.

Дождался ты проклятья от Купавы.

Не долго ждать погибельного гнева

От праведно карающих богов.