Неточные совпадения
К ногам злодея молча пасть,
Как бессловесное созданье,
Царем быть отдану во власть
Врагу царя на поруганье,
Утратить жизнь — и с нею честь,
Друзей с собой на плаху весть,
Над
гробом слышать их проклятья,
Ложась безвинным под топор,
Врага веселый встретить взор
И смерти кинуться
в объятья,
Не завещая никому
Вражды к злодею своему!..
Злой холоп!
Окончишь ли допрос нелепый?
Повремени: дай
лечь мне
в гроб,
Тогда ступай себе с Мазепой
Мое наследие считать
Окровавленными перстами,
Мои подвалы разрывать,
Рубить и жечь сады с домами.
С собой возьмите дочь мою;
Она сама вам всё расскажет,
Сама все клады вам укажет;
Но ради господа молю,
Теперь оставь меня
в покое.
Ахилла не оробел, но смутился и, тихо отодвигаясь от гроба, приподнялся на колени. И что же? по мере того как повергнутый Ахилла восставал, мертвец по той же мере в его глазах медленно
ложился в гроб, не поддерживая себя руками, занятыми крестом и Евангелием.
— Vous comprenez, — заметила она ему, — что мне остается только умереть, и я умру. Я увлеклась вами и поплачусь за увлечение. Я откроюсь только одному моему искреннему другу, madame la baronne, с тайной от нее я не
лягу в гроб, а затем я умру.
Неточные совпадения
Поверите ли, хоть самому
в гроб ложиться; а тут мать, сестры наблюдают,
в глаза мне смотрят… и доверие проходит.
Одиноко сидел
в своей пещере перед лампадою схимник и не сводил очей с святой книги. Уже много лет, как он затворился
в своей пещере. Уже сделал себе и дощатый
гроб,
в который
ложился спать вместо постели. Закрыл святой старец свою книгу и стал молиться… Вдруг вбежал человек чудного, страшного вида. Изумился святой схимник
в первый раз и отступил, увидев такого человека. Весь дрожал он, как осиновый лист; очи дико косились; страшный огонь пугливо сыпался из очей; дрожь наводило на душу уродливое его лицо.
Известно, там наши родители
в землю
легли; там вся наша святыня; там
гробы чудотворцев,
гробы благоверных князей российских и первосвятителей православной церкви…
Александр привязался к труду, как привязываются к последней надежде. «За этим, — говорил он тетке, — ведь уж нет ничего: там голая степь, без воды, без зелени, мрак, пустыня, — что тогда будет жизнь? хоть
в гроб ложись!» И он работал неутомимо.
Я сел на край
гроба,
в ногах его, оглянулся: бугроватое кладбище тесно заставлено серыми крестами, тени, размахнувшись,
легли на могилы, обняли их щетинистые холмы.