Мы расстались дружески. Пугачев, увидя в толпе Акулину Памфиловну, погрозил пальцем и мигнул значительно; потом
сел в кибитку, велел ехать в Берду, и когда лошади тронулись, то он еще раз высунулся из кибитки и закричал мне: «Прощай, ваше благородие! Авось увидимся когда-нибудь». — Мы точно с ним увиделись, но в каких обстоятельствах!..
Неточные совпадения
Я приближался к месту моего назначения. Вокруг меня простирались печальные пустыни, пересеченные холмами и оврагами. Все покрыто было снегом. Солнце
садилось.
Кибитка ехала по узкой дороге, или точнее по следу, проложенному крестьянскими санями. Вдруг ямщик стал посматривать
в сторону и, наконец, сняв шапку, оборотился ко мне и сказал: «Барин, не прикажешь ли воротиться?»
Поутру пришли меня звать от имени Пугачева. Я пошел к нему. У ворот его стояла
кибитка, запряженная тройкою татарских лошадей. Народ толпился на улице.
В сенях встретил я Пугачева: он был одет по-дорожному,
в шубе и
в киргизской шапке. Вчерашние собеседники окружали его, приняв на себя вид подобострастия, который сильно противуречил всему, чему я был свидетелем накануне. Пугачев весело со мною поздоровался и велел мне
садиться с ним
в кибитку.
Наконец Иван Федорович получил отставку с чином поручика, нанял за сорок рублей жида от Могилева до Гадяча и
сел в кибитку в то самое время, когда деревья оделись молодыми, еще редкими листьями, вся земля ярко зазеленела свежею зеленью и по всему полю пахло весною.
Пугачев, подошед к ней, вдруг оттолкнул одного из солдат, его сопровождавших; другой помог колоднику
сесть в кибитку и вместе с ним ускакал из городу.
Неточные совпадения
Между тем как
в кибитке моей лошадей переменяли, я захотел посетить высокую гору, близ Бронниц находящуюся, на которой, сказывают,
в древние времена до пришествия, думаю, славян, стоял храм, славившийся тогда издаваемыми
в оном прорицаниями, для слышания коих многие северные владельцы прихаживали. На том месте, повествуют, где ныне стоит
село Бронницы, стоял известный
в северной древней истории город Холмоград. Ныне же на месте славного древнего капища построена малая церковь.
Сей день путешествие мое было неудачно; лошади были худы, выпрягались поминутно; наконец, спускаяся с небольшой горы, ось у
кибитки переломилась, и я далее ехать не мог. — Пешком ходить мне
в привычку. Взяв посошок, отправился я вперед к почтовому стану. Но прогулка по большой дороге не очень приятна для петербургского жителя, не похожа на гулянье
в Летнем саду или
в Баба, скоро она меня утомила, и я принужден был
сесть.
— Дома? — спросил я, вылезая из
кибитки у подъезда серенького деревянного домика,
в котором обитал мой добрый приятель, Владимир Константиныч Буеракин, владелец
села Заовражья, живописно раскинувшегося
в полуверсте от господской усадьбы.
— Ну, уж ты там как хочешь, Иван Онуфрич, — прерывает Боченков, почесывая поясницу, — а я до следующей станции на твое место
в карету
сяду, а ты ступай
в кибитку. Потому что ты как там ни ломайся, а у меня все-таки кости дворянские, а у тебя холопские.
— Так, дружище, так… Ну, однако, мы теперича на твой счет и сыти и пьяни… выходит, треба есть нам соснуть. Я пойду, лягу
в карете, а вы, мадамы, как будет все готово, можете легонько прийти и
сесть… Только, чур, не будить меня, потому что я спросоньев лют бываю! А ты, Иван Онуфрич, уж так и быть,
в кибитке тело свое белое маленько попротряси.