Цитаты со словом «мог»
Под его надзором на двенадцатом году выучился я русской грамоте и
мог очень здраво судить о свойствах борзого кобеля.
Бопре в смятении хотел было привстать и не
мог: несчастный француз был мертво пьян.
Я
могу и подождать, а покамест поедем к Аринушке».
Я не
мог не признаться в душе, что поведение мое в симбирском трактире было глупо, и чувствовал себя виноватым перед Савельичем.
Савельич ворчал; я глядел во все стороны, надеясь увидеть хоть признак жила или дороги, но ничего не
мог различить, кроме мутного кружения метели…
Мне приснился сон, которого никогда не
мог я позабыть и в котором до сих пор вижу нечто пророческое, когда соображаю [Соображаю — здесь: сопоставляю, согласую.] с ним странные обстоятельства моей жизни. Читатель извинит меня: ибо, вероятно, знает по опыту, как сродно человеку предаваться суеверию, несмотря на всевозможное презрение к предрассудкам.
Я хотел бежать… и не
мог; комната наполнилась мертвыми телами; я спотыкался о тела и скользил в кровавых лужах…
Я ничего не
мог тогда понять из этого воровского разговора; но после уж догадался, что дело шло о делах Яицкого войска, в то время только что усмиренного после бунта 1772 года.
Я не
мог спорить с Савельичем.
Мне было досадно, однако ж, что не
мог отблагодарить человека, выручившего меня если не из беды, то по крайней мере из очень неприятного положения.
— Василиса Егоровна прехрабрая дама, — заметил важно Швабрин. — Иван Кузмич
может это засвидетельствовать.
— Смела ли Маша? — отвечала ее мать. — Нет, Маша трусиха. До сих пор не
может слышать выстрела из ружья: так и затрепещется. А как тому два года Иван Кузмич выдумал в мои именины палить из нашей пушки, так она, моя голубушка, чуть со страха на тот свет не отправилась. С тех пор уж и не палим из проклятой пушки.
Комендант по собственной охоте учил иногда своих солдат; но еще не
мог добиться, чтобы все они знали, которая сторона правая, которая левая, хотя многие из них, дабы в том не ошибиться, перед каждым оборотом клали на себя знамение креста.
Итак, переписав мою песенку, я понес ее к Швабрину, который один во всей крепости
мог оценить произведения стихотворца.
Я кое-как стал изъяснять ему должность секунданта, но Иван Игнатьич никак не
мог меня понять. «Воля ваша, — сказал он. — Коли уж мне и вмешаться в это дело, так разве пойти к Ивану Кузмичу да донести ему по долгу службы, что в фортеции умышляется злодействие, противное казенному интересу: не благоугодно ли будет господину коменданту принять надлежащие меры…»
Мысль, что,
может быть, вижу ее в последний раз, придавала ей в моих глазах что-то трогательное.
На другой день в назначенное время я стоял уже за скирдами, ожидая моего противника. Вскоре и он явился. «Нас
могут застать, — сказал он мне, — надобно поспешить». Мы сняли мундиры, остались в одних камзолах и обнажили шпаги. В эту минуту из-за скирда вдруг появился Иван Игнатьич и человек пять инвалидов. Он потребовал нас к коменданту. Мы повиновались с досадою; солдаты нас окружили, и мы отправились в крепость вслед за Иваном Игнатьичем, который вел нас в торжестве, шагая с удивительной важностию.
«При всем моем уважении к вам, — сказал он ей хладнокровно, — не
могу не заметить, что напрасно вы изволите беспокоиться, подвергая нас вашему суду.
«Наше дело этим кончиться не
может», — сказал я ему.
Долго мы не
могли сделать друг другу никакого вреда; наконец, приметя, что Швабрин ослабевает, я стал с живостию на него наступать и загнал его почти в самую реку.
Очнувшись, я несколько времени не
мог опомниться и не понимал, что со мною сделалось.
Я хотел оборотиться, но не
мог.
Не
могу выразить сладостного чувства, овладевшего мною в эту минуту.
— Вы еще в опасности: рана
может открыться.
Вскоре я выздоровел и
мог перебраться на мою квартиру. С нетерпением ожидал я ответа на посланное письмо, не смея надеяться и стараясь заглушить печальные предчувствия. С Василисой Егоровной и с ее мужем я еще не объяснялся; но предложение мое не должно было их удивить. Ни я, ни Марья Ивановна не старались скрывать от них свои чувства, и мы заранее были уж уверены в их согласии.
Он один имел выгоду в доносе, коего следствием
могло быть удаление мое из крепости и разрыв с комендантским семейством.
Я не
мог несколько раз не улыбнуться, читая грамоту [Грамота — здесь: письмо.] доброго старика. Отвечать батюшке я был не в состоянии; а чтоб успокоить матушку, письмо Савельича мне показалось достаточным.
А пуще всего содержите все это в тайне, чтоб в крепости никто не
мог о том узнать преждевременно.
Иван Кузмич, оставшись полным хозяином, тотчас послал за нами, а Палашку запер в чулан, чтоб она не
могла нас подслушать.
Он нимало не смутился и бодро отвечал своей любопытной сожительнице: «А слышь ты, матушка, бабы наши вздумали печи топить соломою; а как от того
может произойти несчастие, то я и отдал строгий приказ впредь соломою бабам печей не топить, а топить хворостом и валежником».
Во всю ночь Василиса Егоровна не
могла заснуть и никак не могла догадаться, что бы такое было в голове ее мужа, о чем бы ей нельзя было знать.
Василиса Егоровна сдержала свое обещание и никому не сказала ни одного слова, кроме как попадье, и то потому только, что корова ее ходила еще в степи и
могла быть захвачена злодеями.
Вскоре все заговорили о Пугачеве. Толки были различны. Комендант послал урядника с поручением разведать хорошенько обо всем по соседним селениям и крепостям. Урядник возвратился через два дня и объявил, что в степи верст за шестьдесят от крепости видел он множество огней и слышал от башкирцев, что идет неведомая сила. Впрочем, не
мог он сказать ничего положительного, потому что ехать далее побоялся.
Когда вспомню, что это случилось на моем веку и что ныне дожил я до кроткого царствования императора Александра, не
могу не дивиться быстрым успехам просвещения и распространению правил человеколюбия. Молодой человек! если записки мои попадутся в твои руки, вспомни, что лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от улучшения нравов, без всяких насильственных потрясений.
— Нет, Василиса Егоровна, — продолжал комендант, замечая, что слова его подействовали,
может быть, в первый раз в его жизни. — Маше здесь оставаться не гоже. Отправим ее в Оренбург к ее крестной матери: там и войска и пушек довольно, и стена каменная. Да и тебе советовал бы с нею туда же отправиться; даром что ты старуха, а посмотри, что с тобою будет, коли возьмут фортецию приступом.
Будьте живы и счастливы;
может быть, господь приведет нас друг с другом увидеться; если же нет…» Тут она зарыдала.
«Не бось, не бось», — повторяли мне губители,
может быть и вправду желая меня ободрить.
В эту минуту не
могу сказать, чтоб я обрадовался своему избавлению, не скажу, однако ж, чтоб я о нем и сожалел.
Площадь опустела. Я все стоял на одном месте и не
мог привести в порядок мысли, смущенные столь ужасными впечатлениями.
— «Изволь, государь; только девка-то не
сможет встать и придти к твоей милости».
Я изумился. В самом деле сходство Пугачева с моим вожатым было разительно. Я удостоверился, что Пугачев и он были одно и то же лицо, и понял тогда причину пощады, мне оказанной. Я не
мог не подивиться странному сцеплению обстоятельств: детский тулуп, подаренный бродяге, избавлял меня от петли, и пьяница, шатавшийся по постоялым дворам, осаждал крепости и потрясал государством!
Долг требовал, чтобы я явился туда, где служба моя
могла еще быть полезна отечеству в настоящих затруднительных обстоятельствах…
Хотя я и предвидел скорую и несомненную перемену в обстоятельствах, но все же не
мог не трепетать, воображая опасность ее положения.
Я не почел нужным оспоривать мнения казака и с ним вместе отправился в комендантский дом, заранее воображая себе свидание с Пугачевым и стараясь предугадать, чем оно кончится. Читатель легко
может себе представить, что я не был совершенно хладнокровен.
Вопрос мошенника и его дерзость показались мне так забавны, что я не
мог не усмехнуться.
Рассуди,
могу ли я признать в тебе государя?
— Нет, — отвечал я с твердостию. — Я природный дворянин; я присягал государыне императрице: тебе служить не
могу. Коли ты в самом деле желаешь мне добра, так отпусти меня в Оренбург.
— Как я
могу тебе в этом обещаться? — отвечал я. — Сам знаешь, не моя воля: велят идти против тебя — пойду, делать нечего. Ты теперь сам начальник; сам требуешь повиновения от своих. На что это будет похоже, если я от службы откажусь, когда служба моя понадобится? Голова моя в твоей власти: отпустишь меня — спасибо; казнишь — бог тебе судья; а я сказал тебе правду.
Взоры наши встретились; в моем он
мог прочесть презрение, и он отворотился с выражением искренней злобы и притворной насмешливости.
Цитаты из русской классики со словом «мог»
Предложения со словом «мочь»
- Возникла ситуация, когда сходные по своей сути услуги могли быть документально описаны различными терминами.
- Это разумнее всего считать ложью, ибо в семье вполне может быть человек, говорящий правду.
- – А что я ещё могу сказать, если ты забыл на кухонном столе карту? – огрызнулась мама.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «мочь»
Афоризмы русских писателей со словом «мочь»
- Женщина, даже самая бескорыстная, ценит в мужчине щедрость и широту натуры. Женщина поэтична, а что может быть прозаичнее скупости?
- Никогда мы не знаем, что именно может повернуть нашу жизнь, скривить ее линию. Нам это не дано.
- Свободны могут быть или все, или никто, включая и тех, кто управляет, кто устанавливает данный порядок.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно