Цитаты со словом «её»
Но как вино подавалось у нас только за обедом, и то по рюмочке, причем учителя обыкновенно и обносили, то мой Бопре очень скоро привык к русской настойке и даже стал предпочитать
ее винам своего отечества, как не в пример более полезную для желудка.
Она висела на стене безо всякого употребления и давно соблазняла меня шириною и добротою бумаги.
Я решился сделать из
нее змей и, пользуясь сном Бопре, принялся за работу.
Эта книга имела всегда сильное на него влияние: никогда не перечитывал он
ее без особенного участия, и чтение это производило в нем всегда удивительное волнение желчи.
Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что
она уронила ложку в кастрюльку и слезы потекли по ее лицу. Напротив того, трудно описать мое восхищение. Мысль о службе сливалась во мне с мыслями о свободе, об удовольствиях петербургской жизни. Я воображал себя офицером гвардии, что, по мнению моему, было верхом благополучия человеческого.
Матушка отыскала мой паспорт, хранившийся в
ее шкатулке вместе с сорочкою, в которой меня крестили, и вручила его батюшке дрожащею рукою. Батюшка прочел его со вниманием, положил перед собою на стол и начал свое письмо.
На другой день поутру подвезена была к крыльцу дорожная кибитка; уложили в
нее чемодан, погребец [Погребец (устар.) — дорожный сундучок для посуды и съестных припасов.] с чайным прибором и узлы с булками и пирогами, последними знаками домашнего баловства.
Чем долее
она продолжалась, тем прогулки на четверинках становились чаще, пока, наконец, маркер [Маркер (фр.) — лицо, прислуживающее при бильярде.] остался под биллиардом.
В это время мальчик вошел и подал мне записку от И. И. Зурина. Я развернул
ее и прочел следующие строки...
«Тише, — говорит
она мне, — отец болен при смерти и желает с тобою проститься».
Пораженный страхом, я иду за
нею в спальню.
Я в недоумении оборотился к матушке, говоря
ей: «Что это значит?
Я вышел из кибитки. Буран еще продолжался, хотя с меньшею силою. Было так темно, что хоть глаз выколи. Хозяин встретил нас у ворот, держа фонарь под полою, и ввел меня в горницу, тесную, но довольно чистую; лучина освещала
ее. На стене висела винтовка и высокая казацкая шапка.
Река еще не замерзала, и
ее свинцовые волны грустно чернели в однообразных берегах, покрытых белым снегом.
«Да вот
она», — отвечал ямщик, указывая на деревушку, и с этим словом мы в нее въехали.
Она разматывала нитки, которые держал, распялив на руках, кривой старичок в офицерском мундире.
«Что вам угодно, батюшка?» — спросила
она, продолжая свое занятие.
«Ивана Кузмича дома нет, — сказала
она, — он пошел в гости к отцу Герасиму; да все равно, батюшка, я его хозяйка.
Она кликнула девку и велела ей позвать урядника.
А ты, мой батюшка, — продолжала
она, обращаясь ко мне, — не печалься, что тебя упекли в наше захолустье.
Она состояла из одной горницы довольно опрятной, разделенной надвое перегородкой.
Савельич стал в
ней распоряжаться; я стал глядеть в узенькое окошко.
Старуха, стоя на крыльце с корытом, кликала свиней, которые отвечали
ей дружелюбным хрюканьем.
Да где же Маша?» — Тут вошла девушка лет осьмнадцати, круглолицая, румяная, с светло-русыми волосами, гладко зачесанными за уши, которые у
нее так и горели.
С первого взгляда
она не очень мне понравилась.
Я смотрел на
нее с предубеждением: Швабрин описал мне Машу, капитанскую дочь, совершенною дурочкою.
— Только слава, что солдат учишь: ни им служба не дается, ни ты в
ней толку не ведаешь.
Услыша, что у батюшки триста душ крестьян, «легко ли! — сказала
она, — ведь есть же на свете богатые люди!
Одна беда: Маша; девка на выданье, а какое у
ней приданое? частый гребень, да веник, да алтын денег (прости бог!), с чем в баню сходить.
— Я взглянул на Марью Ивановну;
она вся покраснела, и даже слезы капнули на ее тарелку.
Мне стало жаль
ее, и я спешил переменить разговор.
— «И вам не страшно, — продолжал я, обращаясь к капитанше, — оставаться в крепости, подверженной таким опасностям?» — «Привычка, мой батюшка, — отвечала
она.
— Смела ли Маша? — отвечала
ее мать. — Нет, Маша трусиха. До сих пор не может слышать выстрела из ружья: так и затрепещется. А как тому два года Иван Кузмич выдумал в мои именины палить из нашей пушки, так она, моя голубушка, чуть со страха на тот свет не отправилась. С тех пор уж и не палим из проклятой пушки.
Я в
ней нашел благоразумную и чувствительную девушку.
Итак, переписав мою песенку, я понес
ее к Швабрину, который один во всей крепости мог оценить произведения стихотворца.
— С охотою. Это значит, что ежели хочешь, чтоб Маша Миронова ходила к тебе в сумерки, то вместо нежных стишков подари
ей пару серег.
Кровь моя закипела. «А почему ты об
ней такого мнения?» — спросил я, с трудом удерживая свое негодование.
— А потому, — отвечал он с адской усмешкою, — что знаю по опыту
ее нрав и обычай.
Мысль, что, может быть, вижу
ее в последний раз, придавала ей в моих глазах что-то трогательное.
— Да вот как: Петр Андреич сочинил недавно песню и сегодня запел
ее при мне, а я затянул мою любимую...
Присутствие Швабрина было мне несносно. Я скоро простился с комендантом и с его семейством; пришед домой, осмотрел свою шпагу, попробовал
ее конец и лег спать, приказав Савельичу разбудить меня в седьмом часу.
«При всем моем уважении к вам, — сказал он
ей хладнокровно, — не могу не заметить, что напрасно вы изволите беспокоиться, подвергая нас вашему суду.
Она всем и распорядилась без ведома коменданта.
«Я так и обмерла, — сказала
она, — когда сказали нам, что вы намерены биться на шпагах.
— Мне кажется, — сказала
она, — я думаю, что нравлюсь.
Слова Марьи Ивановны открыли мне глаза и объяснили мне многое. Я понял упорное злоречие, которым Швабрин
ее преследовал. Вероятно, замечал он нашу взаимную склонность и старался отвлечь нас друг от друга. Слова, подавшие повод к нашей ссоре, показались мне еще более гнусными, когда, вместо грубой и непристойной насмешки, увидел я в них обдуманную клевету. Желание наказать дерзкого злоязычника сделалось во мне еще сильнее, и я с нетерпением стал ожидать удобного случая.
«Что? как вы себя чувствуете?» — сказала
она.
«Не говори с ним много, Савельич, — сказала
она.
Она вышла и тихонько притворила дверь.
Проснувшись, подозвал я Савельича и вместо его увидел перед собою Марью Ивановну; ангельский голос
ее меня приветствовал.
Цитаты из русской классики со словом «её»
Предложения со словом «её»
- – Зачем так говорить, господин. Я всегда даю вам хороший товар, – сказала она уже менее уверенно, смущённая моим долгим молчанием.
- Я, конечно, не могла видеть её лица по телефону, но догадывалась, что оно сияет, как медный таз.
- Но как настоящей охотнице пойманный трофей становится ей уже неинтересным.
- (все предложения)
Афоризмы русских писателей со словом «её»
- Никогда мы не знаем, что именно может повернуть нашу жизнь, скривить ее линию. Нам это не дано.
- Как часто бывает, уцелели самые слабые и беспомощные: жизнь порой прячется в оболочке, где ее меньше всего рассчитывает отыскать смерть.
- Любовь бывает разная и у всех по-разному, но ее неотъемлемый признак — именно категоричность. И самая категоричная — первая любовь.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно