Неточные совпадения
О, кто б немых ее страданий
В сей быстрый миг
не прочитал!
Кто прежней Тани, бедной Тани
Теперь
в княгине б
не узнал!
В тоске безумных сожалений
К ее ногам упал Евгений;
Она вздрогнула и молчит
И на Онегина глядит
Без удивления, без гнева…
Его больной, угасший взор,
Молящий вид, немой
укор,
Ей внятно всё. Простая дева,
С мечтами, сердцем прежних дней,
Теперь опять воскресла
в ней.
Злодей-то, видно, силен; а у нас всего сто тридцать человек, не считая казаков, на которых плоха надежда,
не в укор буди тебе сказано, Максимыч.
Не в укор тебе воспомнил сие, возлюбленная, а лишь в напоминание Андрею Петровичу… ибо сами, сударь, помните дворянское обещание ваше, а венцом все прикрывается…
— Милая моя, ты не огорчись, я тебе
не в укор это скажу, а в предостереженье: ты зачем в пятницу из дому уходила, за день перед тем, как я разнемоглась? — Верочка плачет.
— Еще как вспомнили-то. Прежде-то как все у нас было просто. И начальство было простое.
Не в укор будь тебе сказано: брал ты, и много брал, а только за дело. А теперь не знаешь, как и подступиться к исправнику: водки не пьет, взяток не берет, в карты не играет. Обморок какой-то.
Неточные совпадения
— А мы живем и ничего
не знаем, — сказал раз Вронский пришедшему к ним поутру Голенищеву. — Ты видел картину Михайлова? — сказал он, подавая ему только что полученную утром русскую газету и указывая на статью о русском художнике, жившем
в том же городе и окончившем картину, о которой давно ходили слухи и которая вперед была куплена.
В статье были
укоры правительству и Академии за то, что замечательный художник был лишен всякого поощрения и помощи.
«Молодые люди до этого
не охотники», — твердил он ей (нечего говорить, каков был
в тот день обед: Тимофеич собственною персоной скакал на утренней заре за какою-то особенною черкасскою говядиной; староста ездил
в другую сторону за налимами, ершами и раками; за одни грибы бабы получили сорок две копейки медью); но глаза Арины Власьевны, неотступно обращенные на Базарова, выражали
не одну преданность и нежность:
в них виднелась и грусть, смешанная с любопытством и страхом, виднелся какой-то смиренный
укор.
Захар
не вынес
укора, написанного
в глазах барина, и потупил свои вниз, под ноги: тут опять,
в ковре, пропитанном пылью и пятнами, он прочел печальный аттестат своего усердия к господской службе.
Он знал цену этим редким и дорогим свойствам и так скупо тратил их, что его звали эгоистом, бесчувственным. Удержанность его от порывов, уменье
не выйти из границ естественного, свободного состояния духа клеймили
укором и тут же оправдывали, иногда с завистью и удивлением, другого, который со всего размаха летел
в болото и разбивал свое и чужое существование.
Дело
в том, что
в словах бедного старика
не прозвучало ни малейшей жалобы или
укора; напротив, прямо видно было, что он решительно
не заметил, с самого начала, ничего злобного
в словах Лизы, а окрик ее на себя принял как за нечто должное, то есть что так и следовало его «распечь» за вину его.