Цитаты со словом «и»
Его богатство, знатный род
и связи давали ему большой вес в губерниях, где находилось его имение.
Соседи рады были угождать малейшим его прихотям; губернские чиновники трепетали при его имени; Кирила Петрович принимал знаки подобострастия как надлежащую дань; дом его всегда был полон гостями, готовыми тешить его барскую праздность, разделяя шумные, а иногда
и буйные его увеселения.
Избалованный всем, что только окружало его, он привык давать полную волю всем порывам пылкого своего нрава
и всем затеям довольно ограниченного ума.
Несмотря на необыкновенную силу физических способностей, он раза два в неделю страдал от обжорства
и каждый вечер бывал навеселе.
Молодые затворницы в положенные часы сходили в сад
и прогуливались под надзором двух старух.
От времени до времени Кирила Петрович выдавал некоторых из них замуж,
и новые поступали на их место.
С крестьянами
и дворовыми обходился он строго и своенравно; несмотря на то, они были ему преданы: они тщеславились богатством и славою своего господина и в свою очередь позволяли себе многое в отношении к их соседам, надеясь на его сильное покровительство.
Всегдашние занятия Троекурова состояли в разъездах около пространных его владений, в продолжительных пирах
и в проказах, ежедневно притом изобретаемых и жертвою коих бывал обыкновенно какой-нибудь новый знакомец; хотя и старинные приятели не всегда их избегали за исключением одного Андрея Гавриловича Дубровского.
Сей Дубровский, отставной поручик гвардии, был ему ближайшим соседом
и владел семидесятью душами.
Некогда были они товарищами по службе,
и Троекуров знал по опыту нетерпеливость и решительность его характера.
Дубровский с расстроенным состоянием принужден был выйти в отставку
и поселиться в остальной своей деревне.
Кирила Петрович, узнав о том, предлагал ему свое покровительство, но Дубровский благодарил его
и остался беден и независим.
Спустя несколько лет Троекуров, отставной генерал-аншеф, приехал в свое поместие; они свиделись
и обрадовались друг другу.
С тех пор они каждый день бывали вместе,
и Кирила Петрович, отроду не удостоивавший никого своим посещением, заезжал запросто в домишко своего старого товарища.
Будучи ровесниками, рожденные в одном сословии, воспитанные одинаково, они сходствовали отчасти
и в характерах, и в наклонностях.
В некоторых отношениях
и судьба их была одинакова: оба женились по любви, оба скоро овдовели, у обоих оставалось по ребенку.
Сын Дубровского воспитывался в Петербурге, дочь Кирила Петровича росла в глазах родителя,
и Троекуров часто говаривал Дубровскому: «Слушай, брат, Андрей Гаврилович: коли в твоем Володьке будет путь, так отдам за него Машу; даром что он гол как сокол».
Андрей Гаврилович качал головою
и отвечал обыкновенно: «Нет, Кирила Петрович: мой Володька не жених Марии Кириловне.
Все завидовали согласию, царствующему между надменным Троекуровым
и бедным его соседом, и удивлялись смелости сего последнего, когда он за столом у Кирила Петровича прямо высказывал свое мнение, не заботясь о том, противуречило ли оно мнениям хозяина. Некоторые пытались было ему подражать и выйти из пределов должного повиновения, но Кирила Петрович так их пугнул, что навсегда отбил у них охоту к таковым покушениям, и Дубровский один остался вне общего закона. Нечаянный случай все расстроил и переменил.
Накануне был отдан приказ псарям
и стремянным быть готовыми к пяти часам утра.
Палатка
и кухня отправлены были вперед на место, где Кирила Петрович должен был обедать.
Хозяин
и гости пошли на псарный двор, где более пятисот гончих и борзых жили в довольстве и тепле, прославляя щедрость Кирила Петровича на своем собачьем языке.
Тут же находился
и лазарет для больных собак под присмотром штаб-лекаря Тимошки и отделение, где благородные суки ощенялись и кормили своих щенят.
Кирила Петрович гордился сим прекрасным заведением
и никогда не упускал случая похвастаться оным перед своими гостями, из коих каждый осматривал его по крайней мере уже в двадцатый раз.
Он расхаживал по псарне, окруженный своими гостями
и сопровождаемый Тимошкой и главными псарями; останавливался пред некоторыми конурами, то расспрашивая о здоровии больных, то делая замечания более или менее строгие и справедливые, то подзывая к себе знакомых собак и ласково с ними разговаривая.
Один Дубровский молчал
и хмурился.
Его состояние позволяло ему держать только двух гончих
и одну свору борзых; он не мог удержаться от некоторой зависти при виде сего великолепного заведения.
«Мы на свое житье, — сказал он, — благодаря бога
и барина не жалуемся, а что правда, то правда, иному и дворянину не худо бы променять усадьбу на любую здешнюю конурку.
Ему было б
и сытнее и теплее».
Кирила Петрович громко засмеялся при дерзком замечании своего холопа, а гости вослед за ним захохотали, хотя
и чувствовали, что шутка псаря могла отнестися и к ним.
Дубровский побледнел
и не сказал ни слова.
Между тем Андрей Гаврилович скрылся,
и никто того не заметил.
Возвратясь с гостями со псарного двора, Кирила Петрович сел ужинать
и тогда только, не видя Дубровского, хватился о нем.
Троекуров велел тотчас его догнать
и воротить непременно.
Отроду не выезжал он на охоту без Дубровского, опытного
и тонкого ценителя псовых достоинств и безошибочного решителя всевозможных охотничьих споров.
Слуга, поскакавший за ним, воротился, как еще сидели за столом,
и доложил своему господину, что, дескать, Андрей Гаврилович не послушался и не хотел воротиться.
Кирила Петрович, по обыкновению своему разгоряченный наливками, осердился
и вторично послал того же слугу сказать Андрею Гавриловичу, что если он тотчас же не приедет ночевать в Покровское, то он, Троекуров, с ним навеки рассорится.
Слуга снова поскакал, Кирила Петрович, встав из-за стола, отпустил гостей
и отправился спать.
На другой день первый вопрос его был: здесь ли Андрей Гаврилович? Вместо ответа ему подали письмо, сложенное треугольником; Кирила Петрович приказал своему писарю читать его вслух
и услышал следующее...
По нынешним понятиям об этикете письмо сие было бы весьма неприличным, но оно рассердило Кирила Петровича не странным слогом
и расположением, но только своею сущностью. «Как, — загремел Троекуров, вскочив с постели босой, — высылать к ему моих людей с повинной, он волен их миловать, наказывать! — да что он в самом деле задумал; да знает ли он, с кем связывается? Вот я ж его… Наплачется он у меня, узнает, каково идти на Троекурова!»
Кирила Петрович оделся
и выехал на охоту с обыкновенной своею пышностию, — но охота не удалась. Во весь день видели одного только зайца, и того протравили. Обед в поле под палаткою также не удался, или по крайней мере был не по вкусу Кирила Петровича, который прибил повара, разбранил гостей и на возвратном пути со всею своей охотою нарочно поехал полями Дубровского.
Прошло несколько дней,
и вражда между двумя соседами не унималась. Андрей Гаврилович не возвращался в Покровское, Кирила Петрович без него скучал, и досада его громко изливалась в самых оскорбительных выражениях, которые благодаря усердию тамошних дворян доходили до Дубровского исправленные и дополненные. Новое обстоятельство уничтожило и последнюю надежду на примирение.
Дубровский объезжал однажды малое свое владение; приближаясь к березовой роще, услышал он удары топора
и через минуту треск повалившегося дерева.
Он поспешил в рощу
и наехал на покровских мужиков, спокойно ворующих у него лес.
Дубровский со своим кучером поймал из них двоих
и привел их связанных к себе на двор.
Дубровский видел, что теперь пользовались они происшедшим разрывом,
и решился, вопреки всем понятиям о праве войны, проучить своих пленников прутьями, коими запаслись они в его же роще, а лошадей отдать в работу, приписав к барскому скоту.
Слух о сем происшествии в тот же день дошел до Кирила Петровича. Он вышел из себя
и в первую минуту гнева хотел было со всеми своими дворовыми учинить нападение на Кистеневку (так называлась деревня его соседа), разорить ее дотла и осадить самого помещика в его усадьбе. Таковые подвиги были ему не в диковину. Но мысли его вскоре приняли другое направление.
Расхаживая тяжелыми шагами взад
и вперед по зале, он взглянул нечаянно в окно и увидел у ворот остановившуюся тройку; маленький человек в кожаном картузе и фризовой шинели вышел из телеги и пошел во флигель к приказчику; Троекуров узнал заседателя Шабашкина и велел его позвать. Через минуту Шабашкин уже стоял перед Кирилом Петровичем, отвешивая поклон за поклоном и с благоговением ожидая его приказаний.
— Я ехал в город, ваше превосходительство, — отвечал Шабашкин, —
и зашел к Ивану Демьянову узнать, не будет ли какого приказания от вашего превосходительства.
Таковой ласковый прием приятно изумил заседателя. Он отказался от водки
и стал слушать Кирила Петровича со всевозможным вниманием.
Цитаты из русской классики со словом «и»
Предложения со словом «и»
- Но вот пропали гиены. Потом пропали деревья. Не всё. Но много. А потом ещё и ещё больше. Гноллам стоило бы догадаться…
- – Дома, понимаешь ты, не подзарядились, по дороге у линии не остановились на зарядку – вот и будем теперь сидеть!
- Наконец он сел, подпёр локоть коленом, опустил голову на руку и стал смотреть то на огонь, то в пространство.
- (все предложения)
Значение слова «и»
И1, нескл., ср. Название девятой буквы русского алфавита.
И2, союз. I. соединительный. 1. Употребляется для соединения однородных членов предложения и предложений, представляющих собой однородные сообщения.
И3, частица усилит. 1. Употребляется для усиления значения слова, перед которым стоит, для выделения, подчеркивания его.
И4, междом. Обычно произносится удлиненно (и-и, и-и-и). Разг. 1. (ставится в начале реплики). Выражает несогласие со словами собеседника, возражение ему. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова И
Афоризмы русских писателей со словом «и»
- Как жить? С ощущением последнего дня и всегда с ощущением вечности.
- Народ — жертва зла. Но он же опора зла, а значит, и творец или, по крайней мере, питательная почва зла.
- Художник должен быть одновременно и грешником, и святым.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно