Ты сохранил в блуждающей судьбе
Прекрасных лет первоначальны нравы:
Лицейский шум, лицейские забавы
Средь
бурных волн мечталися тебе;
Ты простирал из-за моря нам руку,
Ты нас одних в младой душе носил
И повторял: «На долгую разлуку
Нас тайный рок, быть может, осудил...
Не
бурными волнами покрытым, как описывают поэты, представлялось ему жизненное море; нет; он воображал себе это море невозмутимо гладким, неподвижным и прозрачным до самого темного дна; сам он сидит в маленькой, валкой лодке — а там, на этом темном, илистом дне, наподобие громадных рыб, едва виднеются безобразные чудища: все житейские недуги, болезни, горести, безумие, бедность, слепота…
Голоса то сходились, то расходились, то текли ровным током, как река широкая, то
бурными волнами вздымались и опускались, и наконец, взлетев высоко, высоко, царили в небесах, как орлы с распростертыми крыльями.
Ока не представляла уже теперь дикого смешения из льдин, оторванных пней и дерев, ныряющих в беспорядке между мутными,
бурными волнами; она была в полном своем разливе.
Неточные совпадения
Я помню море пред грозою: // Как я завидовал
волнам, // Бегущим
бурной чередою // С любовью лечь к ее ногам! // Как я желал тогда с
волнами // Коснуться милых ног устами! // Нет, никогда средь пылких дней // Кипящей младости моей // Я не желал с таким мученьем // Лобзать уста младых Армид, // Иль розы пламенных ланит, // Иль перси, полные томленьем; // Нет, никогда порыв страстей // Так не терзал души моей!
Он стал писать дневник. Полились
волны поэзии, импровизации, полные то нежного умиления и поклонения, то живой, ревнивой страсти и всех ее
бурных и горячих воплей, песен, мук, счастья.
Я писал вам, как мы, гонимые
бурным ветром, дрожа от северного холода, пробежали мимо берегов Европы, как в первый раз пал на нас у подошвы гор Мадеры ласковый луч солнца и, после угрюмого, серо-свинцового неба и такого же моря, заплескали голубые
волны, засияли синие небеса, как мы жадно бросились к берегу погреться горячим дыханием земли, как упивались за версту повеявшим с берега благоуханием цветов.
Второй куплет был спет Паншиным с особенным выражением и силой; в
бурном аккомпанементе слышались переливы
волн.
Я никогда не была озабочена насчет твоего будущего: я знаю, что ты у меня умница. Поэтому меня не только не удивило, но даже обрадовало, что ты такою твердою и верною рукой сумел начертить себе цель для предстоящих стремлений. Сохрани эту твердость, мой друг! сохрани ее навсегда! Ибо жизнь без сего светоча — все равно что утлая ладья без кормила и весла, несомая в
бурную ночь по
волнам океана au gre des vents. [по воле ветров (франц.)]