Каждодневные визиты, дюжина самых
страстных писем, даже несколько ночных прогулок под окнами со стороны губернского льва остались без всякого успеха.
Вот он в сумасшедшем доме. А вот постригся в монахи. Но каждый день неуклонно посылает он Вере
страстные письма. И там, где падают на бумагу его слезы, там чернила расплываются кляксами.
И вот он без всякой церемонии начинает писать ко мне
страстные письма, наполненные самыми пошлыми нежностями, очевидно, весьма хладнокровно придуманными.
Неточные совпадения
Просидев дома целый день, она придумывала средства для свиданья с сыном и остановилась на решении написать мужу. Она уже сочиняла это
письмо, когда ей принесли
письмо Лидии Ивановны. Молчание графини смирило и покорило ее, но
письмо, всё то, что она прочла между его строками, так раздражило ее, так ей возмутительна показалась эта злоба в сравнении с ее
страстною законною нежностью к сыну, что она возмутилась против других и перестала обвинять себя.
А он не едет; он заране // Писать ко прадедам готов // О скорой встрече; а Татьяне // И дела нет (их пол таков); // А он упрям, отстать не хочет, // Еще надеется, хлопочет; // Смелей здорового, больной // Княгине слабою рукой // Он пишет
страстное посланье. // Хоть толку мало вообще // Он в
письмах видел не вотще; // Но, знать, сердечное страданье // Уже пришло ему невмочь. // Вот вам
письмо его точь-в-точь.
Через неделю Катерина Васильевна получила от него
страстное и чрезвычайно смиренное
письмо, в том смысле, что он никогда не надеялся ее взаимности, что для его счастия было довольно только видеть ее иногда, даже и не говорить с нею, только видеть; что он жертвует и этим счастьем и все-таки счастлив, и несчастлив, и тому подобное, и никаких ни просьб, ни желаний.
Страстный и вообще полемический характер славянской партии особенно развился вследствие критических статей Белинского; и еще прежде них они должны были сомкнуть свои ряды и высказаться при появлении «
Письма» Чаадаева и шуме, который оно вызвало.
Жизнь Грановского в Берлине с Станкевичем была, по рассказам одного и
письмам другого, одной из ярко-светлых полос его существования, где избыток молодости, сил, первых
страстных порывов, беззлобной иронии и шалости — шли вместе с серьезными учеными занятиями, и все это согретое, обнятое горячей, глубокой дружбой, такой, какою дружба только бывает в юности.