Неточные совпадения
Петра Михайлыча знали не только в городе и уезде, но,
я думаю, и в половине губернии: каждый
день, часов в семь утра, он выходил из дома за припасами на рынок и
имел, при этом случае, привычку поговорить
со встречным и поперечным. Проходя, например, мимо полуразвалившегося домишка соседки-мещанки, в котором из волокового окна [Волоковое окно — маленькое задвижное оконце, прорубавшееся в избах старинной постройки в боковых стенах.] выглядывала голова хозяйки, повязанная платком, он говорил...
Хотя поток времени унес далеко счастливые
дни моей юности, когда
имел я счастие быть вашим однокашником, и фортуна поставила вас, достойно возвыся, на слишком высокую, сравнительно
со мной, ступень мирских почестей, но, питая полную уверенность в неизменность вашу во всех благородных чувствованиях и зная вашу полезную, доказанную многими опытами любовь к успехам русской литературы, беру на себя смелость представить на ваш образованный суд сочинение в повествовательном роде одного молодого человека, воспитанника Московского университета и моего преемника по службе, который желал бы поместить свой труд в одном из петербургских периодических изданий.
«Да как же, говорю, да за что же, когда вы не хотите
иметь со мною дела?» Выкупилась от хозяйки, наняла особую комнату.
Неточные совпадения
— Он? — нет. Но надо
иметь ту простоту, ясность, доброту, как твой отец, а у
меня есть ли это?
Я не делаю и мучаюсь. Всё это ты наделала. Когда тебя не было и не было еще этого, — сказал он
со взглядом на ее живот, который она поняла, —
я все свои силы клал на
дело; а теперь не могу, и
мне совестно;
я делаю именно как заданный урок,
я притворяюсь…
— Оттого, что у него стачки с купцами; он дал отступного.
Я со всеми ими
имел дела,
я их знаю. Ведь это не купцы, а барышники. Он и не пойдет на
дело, где ему предстоит десять, пятнадцать процентов, а он ждет, чтобы купить за двадцать копеек рубль.
— Вот что-с, — продолжал он, прихмурив брови, —
мне известно, что некоторые мои товарищи,
имея дела со студенчеством, употребляют прием, так сказать, отеческих внушений, соболезнуют, уговаривают и вообще сентиментальничают.
Она лучше хотела
иметь дело со мной, чем с мерзавцем Ламбертом, — вот несомненный для
меня факт!
— Не знаю, — отвечал Бурмин, — не знаю, как зовут деревню, где
я венчался; не помню, с которой станции поехал. В то время
я так мало полагал важности в преступной моей проказе, что, отъехав от церкви, заснул, и проснулся на другой
день поутру, на третьей уже станции. Слуга, бывший тогда
со мною, умер в походе, так что
я не
имею и надежды отыскать ту, над которой подшутил
я так жестоко и которая теперь так жестоко отомщена.