Неточные совпадения
—
Ворона, chere amie [милый друг (франц.).],
ворона, — отвечал князь и, возвращаясь назад через усадьбу, услал
дочь в комнаты, а Калиновича провел на конский двор и велел вывести заводского жеребца.
Неточные совпадения
Я эту басенку вам былью поясню. // Матрёне,
дочери купецкой, мысль припала, // Чтоб в знатную войти родню. // Приданого за ней полмиллиона. // Вот выдали Матрёну за Барона. // Что ж вышло? Новая родня ей колет глаз // Попрёком, что она мещанкой родилась, // А старая за то, что к знатным приплелась: // И сделалась моя Матрёна // Ни Пава, ни
Ворона.
— Глаз его покраснел и как-то странно округлился, выкатился, — торопливо и настойчиво он продолжал: — Если это разнесется — Китаеву и
Воронову исключат из гимназии, а они обе — очень бедные,
Воронова —
дочь машиниста водокачки, а Китаева — портнихи, очень хорошей женщины!
— Это для тебя, мой милый, это для тебя, возлюбленный мой. Милый мой лучше десяти тысяч других, голова его — чистое золото, волосы его волнистые, черные, как
ворон. Уста его — сладость, и весь он — желание. Вот кто возлюбленный мой, вот кто брат мой,
дочери иерусалимские!..
И тяжкие обиды и жгучие слезы, стоны и разрывающая сердце скорбь по нежно любимой единственной
дочери, которая теперь, в ее юном возрасте, как голубка бьется в развращенных объятиях алчного
ворона, все это звало старика Байцурова к мщению; но у него, как у бедного дворянина, не было ни вьюгоподобных коней, ни всадников, способных стать грудь против груди с плодомасовскою ордою, ни блестящих бердышей и самопалов, какие мотались у тех за каждыми тороками, и, наконец, — у тех впереди было четырнадцать часов времени, четырнадцать часов, в течение которых добрые кони Плодомасова могли занести сокровище бедной четы, их нежную, их умную дочку, более чем за половину расстояния, отделяющего Закромы от Плодомасовки.
Послышался стук лошадиных копыт о бревенчатый пол; вывели из конюшни сначала
вороного Графа Нулина, потом белого Великана, потом сестру его Майку. Все это были превосходные и дорогие лошади. Старик Шелестов оседлал Великана и сказал, обращаясь к своей
дочери Маше: