Неточные совпадения
— Леший! — подтвердил директорский кучер, и затем более замечательного у подъезда ничего не
было; но во всяком случае вся губернская публика, так долго скучавшая,
была на этот раз в сборе, ожидая видеть превосходную, говорят,
актрису Минаеву в роли Эйлалии, которую она должна
была играть в известной печальной драме Коцебу [Коцебу Август (1761—1819) — немецкий реакционный писатель.] «Ненависть к людям и раскаяние».
Впрочем, надобно сказать, что и вся публика, если и не так явно, то в душе ахала и охала. Превосходную
актрису, которую предстояло видеть, все почти забыли, и все ожидали, когда и как появится новый кумир, к которому устремлены
были теперь все помыслы. Полицейский хожалый первый завидел двух рыжих вице-губернаторских рысаков и, с остервенением бросившись на подъехавшего в это время к подъезду с купцом извозчика, начал его лупить палкой по голове и по роже, говоря...
—
Буду, — отвечал Калинович задыхавшимся от волнения голосом и, отвернувшись, сказал
актрисе, игравшей графиню, маленькую любезность насчет ее игры.
Пожалуйста, бога ради, поедемте с нами и
будьте у нас первой драматической
актрисой».
Но в то время как служебная деятельность
была разлита таким образом по всем судебным и административным артериям, в обществе распространилась довольно странная молва: Сашка Козленев, как известный театрал, знавший все закулисные тайны, первый начал ездить по городу и болтать, что новый губернатор — этот идеал чиновничьего поведения — тотчас после отъезда жены приблизил к себе
актрису Минаеву и проводит с ней все вечера.
Несчастливцев. Стой, беглец! Я великодушен, я тебя прощаю. Торжествуй, Аркашка! У нас
есть актриса; мы с тобой объедем все театры и удивим всю Россию.
Позднее она стала привозить с собою целыми дюжинами портреты актеров и актрис, на которых молилась; потом попробовала несколько раз участвовать в любительских спектаклях и в конце концов, когда кончила курс, объявила мне, что она родилась
быть актрисой.
Неточные совпадения
— Какие женщины! — сказал Вронский, вспоминая Француженку и
актрису, с которыми
были в связи названные два человека.
Она вся расширела, и в лице ее, в то время как она говорила об
актрисе,
было злое, искажавшее ее лицо выражение.
— В театре одна
актриса так, каналья,
пела, как канарейка!
— Вы не можете представить себе, что такое письма солдат в деревню, письма деревни на фронт, — говорил он вполголоса, как бы сообщая секрет. Слушал его профессор-зоолог, угрюмый человек, смотревший на Елену хмурясь и с явным недоумением, точно он затруднялся определить ее место среди животных.
Были еще двое знакомых Самгину — лысый, чистенький старичок, с орденом и длинной поповской фамилией, и пышная томная дама,
актриса театра Суворина.
Она говорила о студентах, влюбленных в
актрис, о безумствах богатых кутил в «Стрельне» и у «Яра», о новых шансонетных певицах в капище Шарля Омона, о несчастных романах, запутанных драмах. Самгин находил, что говорит она не цветисто, неумело, содержание ее рассказов всегда
было интереснее формы, а попытки философствовать — плоски. Вздыхая, она произносила стертые фразы: