Но сие беззаконное действие распавшейся натуры не могло уничтожить вечного закона божественного единства, а должно было токмо вызвать противодействие оного, и во мраке духом злобы порожденного хаоса с новою силою воссиял свет божественного Логоса; воспламененный князем века сего великий всемирный пожар залит зиждительными водами Слова, над коими носился дух божий; в течение шести мировых дней весь мрачный и безобразный хаос превращен в светлый и стройный космос; всем тварям положены ненарушимые пределы их бытия и деятельности в числе, мере и весе, в силу чего ни одна тварь не может вне своего назначения одною волею своею действовать на другую и вредить ей; дух же беззакония заключен в свою внутреннюю темницу, где он вечно сгорает в огне своей
собственной воли и вечно вновь возгорается в ней.
— Поеду! — отвечал Аггей Никитич, думавший было возразить, что ловко ли это будет, но не сказал, однако, того потому, что с самого утра как бы утратил всякую
собственную волю.
Он с няней после обеда опять выходил на воздух. Но и няня, несмотря на всю строгость наказов барыни и на свою
собственную волю, не могла противиться обаянию сна. Она тоже заражалась этой господствовавшей в Обломовке повальной болезнью.
Неточные совпадения
Этот смех, вообще — неуместный, задевал в Самгине его чувство
собственного достоинства, возбуждал желание спорить с нею, даже резко спорить, но
воле к сопротивлению мешали грустные мысли:
Но глубоко и тяжело завален клад дрянью, наносным сором. Кто-то будто украл и закопал в
собственной его душе принесенные ему в дар миром и жизнью сокровища. Что-то помешало ему ринуться на поприще жизни и лететь по нему на всех парусах ума и
воли. Какой-то тайный враг наложил на него тяжелую руку в начале пути и далеко отбросил от прямого человеческого назначения…
Воспитанная в самых строгих правилах беспрекословного повиновения мужней
воле, она все-таки как женщина, как жена и мать не могла помириться с теми оргиями, которые совершались в ее
собственном доме, почти у нее на глазах.
Это сознание очень подтянутое, всегда дисциплинированное и организованное изнутри, из
собственной глубины, в которой заложена германская
воля, сильная
воля.
Обвинению понравился
собственный роман: человек с слабою
волей, решившийся взять три тысячи, столь позорно ему предложенные невестой его, не мог, дескать, отделить половину и зашить ее в ладонку, напротив, если б и зашил, то расшивал бы каждые два дня и отколупывал бы по сотне и таким образом извел бы все в один месяц.