— Мало, конечно, — отвечал Федор Иваныч, севший по движению
руки князя. — Есть у меня очень хорошая картина: «Петербург в лунную ночь» — Воробьева [Воробьев Максим Никифорович (1787—1855) — русский художник.]!.. потом «Богоматерь с предвечным младенцем и Иоанном Крестителем» — Боровиковского [Боровиковский Владимир Лукич (1757—1825) — русский портретист.]…
Неточные совпадения
Это именно и был
князь; одною
рукою он облокачивался на стол из черного дерева, на котором единственными украшениями были часы с мраморным наверху бюстом императора Александра Первого и несколько в стороне таковой же бюст императора Николая.
— Нет, батюшка, нет!.. — сказал
князь, отмахнувшись даже
рукой. — Я болен, стар и не мешаюсь ни в чьи чужие дела.
Тогда он воскликнул: «Егда, говорит, не будет тебе,
князь, беды на земле за неверие твое, то аз простираю
руку к небу и призываю на тебя суд божий: анафема!»
— И она мне принесла невероятное известие, — продолжал
князь, разводя
руками, — хотя правда, что Сергей Степаныч мне еще раньше передавал городской слух, что у Василия Михайлыча идут большие неудовольствия с его младшей дочерью, и что она даже жаловалась на него; но сегодня вот эта старшая его дочь, которую он очень любит, с воплем и плачем объявила мне, что отец ее услан в монастырь близ Казани, а Екатерина Филипповна — в Кашин, в монастырь; также сослан и некто Пилецкий [Пилецкий — Мартин Степанович Пилецкий-Урбанович (1780—1859), мистик, последователь Е.Ф.
— Ах, как это жаль! — произнес опять с чувством
князь и за обедом, который вскоре последовал, сразу же, руководимый способностями амфитриона, стал как бы не гостем, а хозяином: он принимал из
рук хозяйки тарелки с супом и передавал их по принадлежности; указывал дамам на куски говядины, которые следовало брать; попробовав пудинг из рыбы, окрашенной зеленоватым цветом фисташек, от восторга поцеловал у себя кончики пальцев; расхвалил до невероятности пьяные конфеты, поданные в рюмках.
— Вот-с, в этих самых стенах, — стал он повествовать, —
князь Индобский подцепил нашего милого Аркашу; потом пролез ко мне в дом, как пролез и к разным нашим обжорам, коих всех очаровал тем, что умел есть и много ел, а между тем он под
рукою распускал слух, что продает какое-то свое большое имение, и всюду, где только можно, затевал банк…
— Вздор это! — отвергнул настойчиво Тулузов. —
Князя бил и убил один Лябьев, который всегда был негодяй и картежник… Впрочем, черт с ними! Мы должны думать о наших делах… Ты говоришь, что если бы что и произошло в кабаке, так бывшие тут разбегутся; но этого мало… Ты сам видишь, какие строгости нынче пошли насчет этого… Надобно, чтобы у нас были заранее готовые люди, которые бы показали все, что мы им скажем. Полагаю, что таких людей у тебя еще нет под
рукой?
Весь почти час пути он говорил один, задавал вопросы, сам разрешал их, пожимал
руку князя и по крайней мере в том одном убедил князя, что его он и не думает подозревать в чем-нибудь.
Лихонин глубоко вздохнул. Где-то глубоко, не в уме, а в сокровенных, почти неуловимых тайниках сознания промелькнуло у него что-то похожее на мысль о том, что Нижерадзе прав. Но он быстро овладел собою, встряхнул головой и, протянув
руку князю, произнес торжественно:
На оборотной стороне билетика
рукою князя было написано: «Заезжал поблагодарить автора за доставленное мне удовольствие!» Прочитав фамилию и надпись, Калинович улыбнулся, и потом, подумав немного, сбросив с себя свой поношенный вицмундир, тщательно выбрился, напомадился, причесался и, надев черную фрачную пару, отправился сначала к Годневым.
Неточные совпадения
Ну, дело все обладилось, // У господина сильного // Везде
рука; сын Власьевны // Вернулся, сдали Митрия, // Да, говорят, и Митрию // Нетяжело служить, // Сам
князь о нем заботится.
— Что же! — возражали они, — нам глупый-то
князь, пожалуй, еще лучше будет! Сейчас мы ему коврижку в
руки: жуй, а нас не замай!
Парамошу нельзя было узнать; он расчесал себе волосы, завел бархатную поддевку, душился, мыл
руки мылом добела и в этом виде ходил по школам и громил тех, которые надеются на
князя мира сего.
Долгое время находилась я в состоянии томления, долгое время безуспешно стремилась к свету, но
князь тьмы слишком искусен, чтобы разом упустить из
рук свою жертву!
И Левина охватило новое чувство любви к этому прежде чуждому ему человеку, старому
князю, когда он смотрел, как Кити долго и нежно целовала его мясистую
руку.