Неточные совпадения
— Это — переложенное в поэму апокрифическое предание
о разбойнике, который попросил
деву Марию, шедшую в Египет с Иосифом и предвечным младенцем, дать каплю молока своего его умирающему с голоду ребенку.
Дева Мария покормила ребенка, который впоследствии, сделавшись, подобно отцу своему, разбойником, был распят вместе со Христом на Голгофе и, умирая, произнес к собрату своему по млеку: «
Помяни мя, господи, егда приидеши во царствие твое!»
Муза Николаевна, сама не
помня от кого получившая об этом уведомление, на первых порах совсем рехнулась ума; к счастию еще, что Сусанна Николаевна, на другой же
день узнавшая
о страшном событии, приехала к ней и перевезла ее к себе; Егор Егорыч, тоже услыхавший об этом случайно в Английском клубе, поспешил домой, и когда Сусанна Николаевна повторила ему то же самое с присовокуплением, что Музу Николаевну она перевезла к себе, похвалил ее за то и поник головой.
«Я замедлил Вам ответом, ибо Екатерина Филипповна весь сегодняшний
день была столь ослабшею после вчерашнего, довольно многолюдного, у нас собрания, что вечером токмо в силах была продиктовать желаемые Вами ответы. Ответ
о Лябьевых: благодарите за них бога; путь их хоть умален, но они не погибнут и в конце жизни своей возрадуются, что великим несчастием господь смирил их. Ответ
о высокочтимой Сусанне Николаевне: блюдите
о ней,
мните о ней каждоминутно и раскройте к ней всю Вашу душевную нежность».
Неточные совпадения
Он
помнил, как он пред отъездом в Москву сказал раз своему скотнику Николаю, наивному мужику, с которым он любил поговорить: «Что, Николай! хочу жениться», и как Николай поспешно отвечал, как
о деле, в котором не может быть никакого сомнения: «И давно пора, Константин Дмитрич».
И он удивлялся, как она, эта поэтическая, прелестная Кити, могла в первые же не только недели, в первые
дни семейной жизни думать,
помнить и хлопотать
о скатертях,
о мебели,
о тюфяках для приезжих,
о подносе,
о поваре, обеде и т. п.
Он неясно
помнил, как очутился в доме Лютова, где пили кофе, сумасшедше плясали, пели, а потом он ушел спать, но не успел еще раздеться, явилась Дуняша с коньяком и зельтерской, потом он
раздевал ее, обжигая пальцы
о раскаленное, тающее тело.
Наполненное шумом газет, спорами на собраниях, мрачными вестями с фронтов, слухами
о том, что царица тайно хлопочет
о мире с немцами, время шло стремительно,
дни перескакивали через ночи с незаметной быстротой, все более часто повторялись слова — отечество, родина, Россия, люди на улицах шагали поспешнее, тревожней, становились общительней, легко знакомились друг с другом, и все это очень и по-новому волновало Клима Ивановича Самгина. Он хорошо
помнил, когда именно это незнакомое волнение вспыхнуло в нем.
— Кстати,
о девочках, — болтал Тагильский, сняв шляпу, обмахивая ею лицо свое. — На
днях я был в компании с товарищем прокурора — Кучиным, Кичиным?
Помните керосиновый скандал с девицей Ветровой, — сожгла себя в тюрьме, — скандал, из которого пытались сделать историю? Этому Кичину приписывалось неосторожное обращение с Ветровой, но, кажется, это чепуха, он — не ветреник.