Неточные совпадения
«
На днях я узнал, — писал
Зверев (он говорил неправду: узнал не он, а Миропа Дмитриевна, которая, будучи руководима своим природным гением, успела разнюхать все подробности), — узнал, что по почтовому ведомству очистилось в Вашей губернии
место губернского почтмейстера, который по болезни своей и по неудовольствию с губернатором смещен. Столь много ласкаемый по Вашему письму Александром Яковлевичем, решился я обратиться с просьбой к нему о получении этого
места».
Пока все это происходило, злобствующий молодой аптекарский помощник, с которым пани Вибель (греха этого нечего теперь таить) кокетничала и даже поощряла его большими надеждами до встречи с Аггеем Никитичем, помощник этот шел к почтмейстеру, аки бы к другу аптекаря, и, застав того мрачно раскладывавшим один из сложнейших пасьянсов, прямо объяснил, что явился к нему за советом касательно Herr Вибеля, а затем, рассказав все происшествие прошедшей ночи, присовокупил, что соскочивший со стены человек был исправник
Зверев, так как
на месте побега того был найден выроненный Аггеем Никитичем бумажник, в котором находилась записка пани Вибель, ясно определявшая ее отношения к господину Звереву.
— А заметили ли вы, — острил расходившийся камер-юнкер, — как господин
Зверев танцевал с вами вальс? Он все старался толочься
на одном
месте и все вас в грудь животом толкал.
Неточные совпадения
Тут вспомнил кстати и о — кове мосте, и о Малой Неве, и ему опять как бы стало холодно, как давеча, когда он стоял над водой. «Никогда в жизнь мою не любил я воды, даже в пейзажах, — подумал он вновь и вдруг опять усмехнулся
на одну странную мысль: ведь вот, кажется, теперь бы должно быть все равно насчет этой эстетики и комфорта, а тут-то именно и разборчив стал, точно
зверь, который непременно
место себе выбирает… в подобном же случае.
У многих, особенно у старух,
на шее,
на медной цепочке, сверх платья, висят медные же или серебряные кресты или медальоны с изображениями святых. Нечего прибавлять, что все здешние индийцы — католики. В дальних
местах, внутри острова, есть еще малочисленные племена, или, лучше сказать, толпы необращенных дикарей; их называют негритами (negritos). Испанское правительство иногда посылает за ними небольшие отряды солдат, как
на охоту за
зверями.
Однажды он, с тремя товарищами, охотился за носорогом, выстрелил в него —
зверь побежал; они пустились преследовать его и вдруг заметили, что в стороне, под деревьями, лежат два льва и с любопытством смотрят
на бегущего носорога и
на мистера Бена с товарищами, не трогаясь с
места.
19 декабря наш отряд достиг реки Бягаму, текущей с юго-востока, по которой можно выйти
на реку Кусун. Эта река и по величине, и по обилию воды раза в два больше Мыге. Близ своего устья она около 20 м шириной и 1–1,5 м глубиной. По словам удэгейцев, вся долина Бягаму покрыта гарью; лес сохранился только около Бикина. Раньше Бягаму было одним из самых зверовых
мест; особенно много было здесь лосей. Ныне это пустыня. После пожаров все
звери ушли
на Арму и Кулумбе, притоки Имана.
(Я сам не раз встречал эту Акулину. Покрытая лохмотьями, страшно худая, с черным, как уголь, лицом, помутившимся взором и вечно оскаленными зубами, топчется она по целым часам
на одном
месте, где-нибудь
на дороге, крепко прижав костлявые руки к груди и медленно переваливаясь с ноги
на ногу, словно дикий
зверь в клетке. Она ничего не понимает, что бы ей ни говорили, и только изредка судорожно хохочет.)