— Тогда это неравенство! Это, значит,
деление людей на касты. Одни, как калмыцкие попы, прямо погружаются в блаженную страну — Нирвану — и сливаются с Буддой [Будда Гаутам (VI—V век до н. э.) — основатель буддийской религии.], а другие — чернь, долженствующие работать, размножаться и провалиться потом в страну Ерик — к дьяволу.
В старину люди верили в то, что люди рождаются разной породы, черной и белой кости, Иафетова и Хамова отродья, и что одни люди должны быть господами, а другие рабами. Люди признавали такое
деление людей на господ и рабов, потому что верили что такое деление установлено богом. Грубое и губительное суеверие это, хотя и в другом виде, признается и до сих пор.
Люди привыкли в мыслях своих делить людей на знатных и незнатных, благородных и подлых, образованных и необразованных, и так привыкли к такому
делению людей, что в самом деле думают, что одни люди могут быть лучше других людей, что одних можно больше уважать, чем других, только потому, что одни люди причислены людьми же к одному разряду, а другие к другому.
Неточные совпадения
У русских нет таких
делений, классификаций, группировок по разным сферам, как у западных
людей, есть большая цельность.
Общество распадалось не только прежним
делением на аристократию чина, аристократию капитала и плебейство, но из него произошло еще небывалое дотоле выделение так называемых в то время новых
людей.
Всякий знает это несомненно твердо всем существом своим и вместе с тем не только видит вокруг себя
деление всех
людей на две касты: одну трудящуюся, угнетенную, нуждающуюся и страдающую, а другую — праздную, угнетающую и роскошествующую и веселящуюся, — не только видит, но волей-неволей с той или другой стороны принимает участие в этом отвергаемом его сознанием разделении
людей и не может не страдать от сознания такого противоречия и участия в нем.
От недоброго медицинского прошлого уцелела только одна традиция — белый галстук, который носят теперь доктора; для ученого же и вообще образованного
человека могут существовать только традиции общеуниверситетские, без всякого
деления их на медицинские, юридические и т. п., но Петру Игнатьевичу трудно согласиться с этим, и он готов спорить с вами до Страшного суда.
Бывало это — плакали
люди и смеялись и, расходясь по домам, пели новые песни, шли в обнимку, точно жаркого вина выпили, позабыв
деление на друзей и врагов. Великое и живое это дело — слияние
людей в общезначимом для всех и для каждой души необходимом!