Неточные совпадения
Вероятно, многие из москвичей помнят еще кофейную Печкина, которая находилась рядом с знаменитым
Московским трактиром того же содержателя и которая
в своих четырех — пяти комнатах сосредоточивала тогдашние умственные и художественные известности, и без лести можно было сказать, что вряд ли это было не самое умное и острословное место
в Москве.
В описываемое мною время
Московский трактир после трех часов пополудни решительно представлял как бы продолжение заседаний ближайших присутственных мест.
— А что, господа! — обращается он к гостям, — ведь это лучшенькое из всего, что мы испытали в жизни, и я всегда с благодарностью вспоминаю об этом времени. Что такое я теперь? — "Я знаю, что я ничего не знаю", — вот все, что я могу сказать о себе. Все мне прискучило, все мной испытано — и на дне всего оказалось — ничто! Nichts! А в то золотое время земля под ногами горела, кровь кипела в жилах… Придешь
в Московский трактир:"Гаврило! селянки!" — Ах, что это за селянка была! Маня, помнишь?
Неточные совпадения
На дворе соседа, лесопромышленника Табакова, щелкали шары крокета, а старший сын его, вихрастый, большеносый юноша с длинными руками и весь
в белом, точно официант из
московского трактира, виновато стоял пред Спивак и слушал ее торопливую речь.
Нередко случалось мне впоследствии: зайдешь
в какой-нибудь из
московских трактиров и непременно услышишь:
Среди
московских трактиров был один-единственный, где раз
в году, во время весеннего разлива, когда с верховьев Москвы-реки приходили плоты с лесом и дровами, можно было видеть деревню.
Трактир этот, обширный и грязный, был
в Дорогомилове, как раз у Бородинского моста, на берегу Москвы-реки.
После спектакля стояла очередью театральная публика. Слава Тестова забила Турина и «Саратов».
В 1876 году купец Карзинкин купил
трактир Турина, сломал его, выстроил огромнейший дом и составил «Товарищество Большой
Московской гостиницы», отделал
в нем роскошные залы и гостиницу с сотней великолепных номеров.
В 1878 году открылась первая половина гостиницы. Но она не помешала Тестову, прибавившему к своей вывеске герб и надпись: «Поставщик высочайшего двора».
А над домом по-прежнему носились тучи голубей, потому что и Красовский и его сыновья были такими же любителями, как и Шустровы, и у них под крышей также была выстроена голубятня. «Голубятня» — так звали
трактир, и никто его под другим именем не знал, хотя официально он так не назывался, и
в печати появилось это название только один раз,
в московских газетах
в 1905 году,
в заметке под заглавием: «Арест революционеров
в “Голубятне"».