Неточные совпадения
В гостиной Вихровы застали довольно большое общество: самую хозяйку, хоть и очень постаревшую, но по-прежнему с
претензиями одетую и
в тех же буклях 30-х годов, сына ее
в расстегнутом вицмундире и
в эполетах и монаха
в клобуке, с пресыщенным несколько лицом,
в шелковой гроденаплевой [Гроденапль — плотная ткань, род тафты, от франц. gros de Naples.] рясе, с красивыми четками
в руках и
в чищенных сапогах, — это
был настоятель ближайшего монастыря, отец Иоаким, человек ученый, магистр богословия.
— Что за вздор такой! Оставь меня!.. — сказал Павел, которому
в настоящую минуту
было вовсе не до
претензии Ивана.
Что вам угодно, чтобы я дело повел и
в острог вас посадил, или, говорит, дадитесь, чтобы я высек вас, и расписку мне дадите, что
претензии на то изъявлять не
будете».
Он,
в самом деле,
был даже завитый, напомаженный и надушенный,
в коротенькой, с явной
претензией на моду, жакетке,
в пестрых летних брючках и лакированных ботинках на пуговицах.
— Это наша аристократия, князь! — с желанием быть насмешливым сказал московский полковник, который
был в претензии на госпожу Шталь за то, что она не была с ним знакома.
Доброму согласию супругов много содействовало то, что у Ардальона Семеныча были такие сочные губы, что, бывало, Софья Михайловна прильнет к ним и оторваться не может. Сверх того, у него были упругие ляжки, на которых она любила присесть. Сама она была вся мягкая. Оба любили оставаться наедине, и она вовсе не
была в претензии, когда он, взяв ее на руки, носил по комнатам и потом бросал ее на диван.
Неточные совпадения
Между тем дела
в Глупове запутывались все больше и больше. Явилась третья претендентша, ревельская уроженка Амалия Карловна Штокфиш, которая основывала свои
претензии единственно на том, что она два месяца жила у какого-то градоначальника
в помпадуршах. Опять шарахнулись глуповцы к колокольне, сбросили с раската Семку и только что хотели спустить туда же пятого Ивашку, как
были остановлены именитым гражданином Силой Терентьевым Пузановым.
Гостиница губернского города,
в которой лежал Николай Левин,
была одна из тех губернских гостиниц, которые устраиваются по новым усовершенствованным образцам, с самыми лучшими намерениями чистоты, комфорта и даже элегантности, но которые по публике, посещающей их, с чрезвычайной быстротой превращаются
в грязные кабаки с
претензией на современные усовершенствования и делаются этою самою
претензией еще хуже старинных, просто грязных гостиниц.
— Нет, сооружай, брат, сам, а я не могу, жена
будет в большой
претензии, право, я должен ей рассказать о ярмарке. Нужно, брат, право, нужно доставить ей удовольствие. Нет, ты не держи меня!
Манера его
была медленная, как будто вялая и
в то же время изученно-развязная;
претензия, впрочем усиленно скрываемая, проглядывала поминутно.
— Да што! — с благородною небрежностию проговорил Илья Петрович (и даже не што, а как-то «Да-а шта-а!»), переходя с какими-то бумагами к другому столу и картинно передергивая с каждым шагом плечами, куда шаг, туда и плечо, — вот-с, извольте видеть: господин сочинитель, то бишь студент, бывший то
есть, денег не платит, векселей надавал, квартиру не очищает, беспрерывные на них поступают жалобы, а изволили
в претензию войти, что я папироску при них закурил!