Неточные совпадения
Бурмистр(пожимая плечами). Седьмой десяток теперь живу на свете, а таких
господ не привидывал, ей-богу: мучают, терзают себя из-за какого-нибудь мужика — дурака необразованного. Ежели позвать его теперь сюда, так я его при вас двумя словами обрезонлю. Вы сами теперь, Сергей Васильич, помещик и изволите знать, что мужику коли дать поблажку, так он возьмет ее вдвое. Что ему так оченно в зубы-то смотреть?.. Досконально объяснить ему все, что следует, и баста: должен
слушаться, что приказывают.
Честь мою девичью мне легче бы было кинуть разбойнику в лесу, чем ему — так с меня спрашивать тоже много нечего: грешница, али праведница через то стала, а что стыд теперь всякой свой потеряючи, при всем народе говорю, что барская полюбовница есть, и теперь, значит, ведите меня к
господину — последней коровницей али собакой, но при них быть желаю, а уж
слушаться и шею свою подставлять злодею своему не хочу.
И точно: час без малого // Последыш говорил! // Язык его не слушался: // Старик слюною брызгался, // Шипел! И так расстроился, // Что правый глаз задергало, // А левый вдруг расширился // И — круглый, как у филина, — // Вертелся колесом. // Права свои дворянские, // Веками освященные, // Заслуги, имя древнее // Помещик поминал, // Царевым гневом, Божиим // Грозил крестьянам, ежели // Взбунтуются они, // И накрепко приказывал, // Чтоб пустяков не думала, // Не баловалась вотчина, // А
слушалась господ!
Неточные совпадения
Долгонько
слушались, // Весь город разукрасили, // Как Питер монументами, // Казненными коровами, // Пока не догадалися, // Что спятил он с ума!» // Еще приказ: «У сторожа, // У ундера Софронова, // Собака непочтительна: // Залаяла на
барина, // Так ундера прогнать, // А сторожем к помещичьей // Усадьбе назначается // Еремка!..» Покатилися // Опять крестьяне со смеху: // Еремка тот с рождения // Глухонемой дурак!
Вам на роду написано // Блюсти крестьянство глупое, // А нам работать,
слушаться, // Молиться за
господ!»
Уж Гаврила было и встал,
послушался было русалки, братцы мои, да, знать,
Господь его надоумил: положил-таки на себя крест…
Кирсанов даже не всегда
слушался этих напоминаний: не поедет он к этому знакомому, пусть сердится этот
господин, или: работа не уйдет, время еще есть, а он досидит вечер здесь.
Слуга, поскакавший за ним, воротился, как еще сидели за столом, и доложил своему
господину, что, дескать, Андрей Гаврилович не
послушался и не хотел воротиться.