Неточные совпадения
Ограниченность применения женского труда в ту эпоху в России вынуждала девушек стремиться к получению преимущественно педагогического и медицинского образования.] мать очень мало понимала и гораздо больше бы
желала, чтобы она вышла замуж за человека с обеспеченным состоянием, или, если этого не случится, она, пожалуй, не прочь бы была согласиться и на другое, зная по многим примерам, что в этом положении живут иногда гораздо
лучше, чем замужем…
— Вы
лучше других знаете, — продолжал князь, как бы
желая оправдаться перед бароном, — что женитьба моя была решительно поступок сумасшедшего мальчишки, который не знает, зачем он женится и на ком женится.
— Знаешь что, — начала она неторопливо и с расстановкой. — Если бы только возможно это было, так я
желала бы
лучше его совсем не крестить.
— Вот в том-то и дело; я никак не
желаю, чтобы он жил под русскими законами… Ты знаешь, я никогда и ни на что не просила у тебя денег; но тут уж буду требовать, что как только подрастет немного наш мальчик, то его отправить за границу, и пусть он будет
лучше каким-нибудь кузнецом американским или английским фермером, но только не русским.
— Вы как-то просили меня прочесть вам мои сочинения, — все это вздор, они не стоят того, а вот я
лучше желаю, чтобы вы прочли то, что я собственно для вас написал. Можно вам передать это?
— Нет, уж это — благодарю покорно! — возразила Елизавета Петровна грустно-насмешливым голосом. — Мне дочка вон напрямик сказала: „Если вы, говорит, маменька, еще раз заикнетесь, говорит, с князем о деньгах, так я видеться с вами не буду“. Ну, так мне тут погибай
лучше все, а видеть ее я
желаю.
— Пожалуйста, не шутите! Смеяться в этом случае нечего, потому что князь решительно не
желает быть свидетелем вашей любви, и потому, я полагаю, вам и княгине
лучше всего теперь уехать за границу.
— Но вы ошибаетесь, — продолжал князь. — Никакой ваш ответ не может оскорбить меня, или,
лучше сказать, я не имею даже права оскорбляться на вас: к кому бы вы какое чувство ни питали, вы совершенно полновластны в том!.. Тут только одно: о вашей любви я получил анонимное письмо, значит, она сделалась предметом всеобщей молвы; вот этого, признаюсь, я никак не
желал бы!..
—
Желаю, потому что все-таки
лучше ехать хоть с одним знакомым человеком, — отвечала княгиня.
— Так как эмигранты теперь уже получили помощь, то эти деньги я не
желаю отправлять в Париж; иначе, они там получатся, сейчас же раздадутся по рукам и проживутся.
Лучше мы будем помогать из них постепенно, когда кто-нибудь из эмигрантов снова впадет в бедность…
— Этого я не знаю!.. Вам самим
лучше это знать! — подхватила Елена. — Во всяком случае, — продолжала она настойчиво, — я
желаю вот чего: напишите вы господам эмигрантам, что ежели они действительно нуждаются, так пусть напечатают в какой-нибудь честной, серьезной газете парижской о своих нуждах и назначат адрес, кому бы мы могли выдать новую помощь; а вместе с тем они пояснили бы нам, что уже получили помощь и в каком именно размере, не упоминая, разумеется, при этом наших имен.
— Мои братья и сестра, — говорила Тони, — привыкли жить в разлуке со мною; я буду знать, что им здесь хорошо, и не стану тревожиться на их счет. С Евгенией Сергеевной и ее мужем ты давно меня познакомила; путешествие, новый край, новые люди, как она пишет, ты подле меня, — чего же мне
желать лучше?
Неточные совпадения
Когда графиня Нордстон позволила себе намекнуть о том, что она
желала чего-то лучшего, то Кити так разгорячилась и так убедительно доказала, что
лучше Левина ничего не может быть на свете, что графиня Нордстон должна была признать это и в присутствии Кити без улыбки восхищения уже не встречала Левина.
Есть люди, которые, встречая своего счастливого в чем бы то ни было соперника, готовы сейчас же отвернуться от всего
хорошего, что есть в нем, и видеть в нем одно дурное; есть люди, которые, напротив, более всего
желают найти в этом счастливом сопернике те качества, которыми он победил их, и ищут в нем со щемящею болью в сердце одного
хорошего.
― Я только знаю, ― сказал Левин, ― что я не видал
лучше воспитанных детей, чем ваши, и не
желал бы детей
лучше ваших.
— О, нет! — сказала Долли. — Первое время было неудобно, а теперь всё прекрасно устроилось благодаря моей старой няне, — сказала она, указывая на Матрену Филимоновну, понимавшую, что говорят о ней, и весело и дружелюбно улыбавшуюся Левину. Она знала его и знала, что это
хороший жених барышне, и
желала, чтобы дело сладилось.
― Только бы были
лучше меня. Вот всё, чего я
желаю. Вы не знаете еще всего труда, ― начал он, ― с мальчиками, которые, как мои, были запущены этою жизнью за границей.