Вера Филипповна. Как руки не протянуть! Да если человек тонет, до стыда ли тут! Стыд ведь только в
обыкновенной жизни очень нужен, а то он не очень важен: как что посерьезней, так его и нет.
Но ему нравилась эта жизнь, и он не покидал ее. Дома он читал увражи по агрономической и вообще по хозяйственной части, держал сведущего немца, специалиста по лесному хозяйству, но не отдавался ему в опеку, требовал его советов, а распоряжался сам, с помощию двух приказчиков и артелью своих и нанятых рабочих. В свободное время он любил читать французские романы: это был единственный оттенок изнеженности в этой, впрочем,
обыкновенной жизни многих обитателей наших отдаленных углов.
—
Обыкновенная жизнь — самая жестокая война, Евгений Константины, потому что она не знает даже коротких перемирий, а побежденный не может рассчитывать на снисхождение великодушного победителя. Трудно требовать от такой войны уважения взаимных прав и, особенно, искренности.
Ведь ни один из этих людей в
обыкновенной жизни не только не в состоянии сделать ради своей маленькой выгоды одну сотую того, что сделал орловский губернатор над людьми, но каждый из них обидится, если предположат о нем, что он может в частной жизни совершить что-нибудь подобное.
Неточные совпадения
Как будто мрак надвинулся на ее
жизнь: она поняла, что те ее дети, которыми она так гордилась, были не только самые
обыкновенные, но даже нехорошие, дурно воспитанные дети, с грубыми, зверскими наклонностями, злые дети.
Все те
обыкновенные условия
жизни, без которых нельзя себе ничего представить, не существовали более для Левина.
А может быть и то: поэта //
Обыкновенный ждал удел. // Прошли бы юношества лета: // В нем пыл души бы охладел. // Во многом он бы изменился, // Расстался б с музами, женился, // В деревне, счастлив и рогат, // Носил бы стеганый халат; // Узнал бы
жизнь на самом деле, // Подагру б в сорок лет имел, // Пил, ел, скучал, толстел, хирел. // И наконец в своей постеле // Скончался б посреди детей, // Плаксивых баб и лекарей.
Maman уже не было, а
жизнь наша шла все тем же чередом: мы ложились и вставали в те же часы и в тех же комнатах; утренний, вечерний чай, обед, ужин — все было в
обыкновенное время; столы, стулья стояли на тех же местах; ничего в доме и в нашем образе
жизни не переменилось; только ее не было…
Мне казалось, что после такого несчастия все должно бы было измениться; наш
обыкновенный образ
жизни казался мне оскорблением ее памяти и слишком живо напоминал ее отсутствие.