Неточные совпадения
Липочка. Не вы учили — посторонние; полноте, пожалуйста; вы и сами-то, признаться сказать, ничему не воспитаны. Ну,
что ж? Родили вы — я была тогда
что? ребенок, дитя без понятия, не смыслила обращения.
А выросла да посмотрела на светский тон, так и вижу,
что я гораздо других образованнее.
Что ж мне, потакать вашим глупостям! Как же! Есть оказия.
Липочка. Вы, я воображаю, приплетете скоро всех буточников. Уж молчали бы лучше, коли не так воспитаны. Все я скверна,
а сами-то вы каковы после этого!
Что, вам угодно спровадить меня на тот свет прежде времени? извести своими капризами? (Плачет.)
Что ж, пожалуй, я уж и так, как муха какая, кашляю! (Плачет.)
Устинья Наумовна.
А Псович, так Псович!
Что ж, это ничего! и хуже бывает, бралиянтовый.
Большов.
А за
что ж тебя оттудова выгнали?
Рисположенский. Какое же может произойти, Самсон Силыч, от меня наущение? Да и
что я за учитель такой, когда вы сами, может быть, в десять раз меня умнее? Меня
что попросят, я сделаю.
Что ж не сделать! Я бы свинья был, когда б не сделал; потому
что я, можно сказать, облагодетельствован вами и с ребятишками.
А я еще довольно глуп, чтобы вам советовать: вы свое дело сами лучше всякого знаете.
Рисположенский.
Что вы это говорите, Лазарь Елизарыч!
А! Вот поди
ж ты! Вот народ-то!
Фоминишна. Уж пореши ты ее нужду, Устинья Наумовна! Ишь ты, девка-то измаялась совсем, да ведь уж и время, матушка. Молодость-то не бездонный горшок, да и тот, говорят, опоражнивается. Я уж это по себе знаю. Я по тринадцатому году замуж шла,
а ей вот через месяц девятнадцатый годок минет.
Что томить-то ее понапрасну! Другие в ее пору давно уж детей повывели. То-то, мать моя,
что ж ее томить-то!
Большов.
Что ж, деньги заплатить! Да с
чего же ты это взял? Да я лучше всё огнем сожгу,
а уж им ни копейки не дам. Перевози товар, продавай векселя; пусть тащут, воруют, кто хочет,
а уж я им не плательщик.
Большов.
А нет, так
что ж за беда; стало быть, так Бог создал.
Аграфена Кондратьевна.
Что ж, недаром же закуска-то приготовлена — вот и закусим.
А уж тебе, чай, Устинья Наумовна, давно водочки хочется?
Аграфена Кондратьевна. Целуй, батюшка, обе чистые. Ах ты, дитятко, да как же это давеча-то так?
а? Ей-богу!
Что ж это такое?
А уж я и не знала, как это дело и рассудить-то. Ах, ненаглядная ты моя!
Аграфена Кондратьевна. Вот то-то же, дурочка! Уж отец тебе худа не пожелает. Ах ты, голубушка моя! Эка ведь притча-то!
а? Ах, матушки вы мои!
Что ж это такое? Фоминишна! Фоминишна!
Рисположенский. Неприлично, Устинья Наумовна! Даме это неприлично. Самсон Силыч! не могу-с! Разве бы я стал отказываться! Хе, хе, хе! да
что ж я за дурак, чтобы я такое невежество сделал; видали мы людей-то, знаем, как жить; вот я от водочки никогда не откажусь, пожалуй, хоть теперь рюмочку выпью!
А этого не могу — потому претит.
А вы, Самсон Силыч, бесчинства не допускайте; обидеть недолго,
а не хорошо.
А вы подумайте, каково мне теперь в яму-то идти.
Что ж мне, зажмуриться,
что ли? Мне Ильинка-то теперь за сто верст покажется. Вы подумайте только, каково по Ильинке-то идти? Это все равно,
что грешную душу дьяволы, прости Господи, по мытарствам тащат.
А там мимо Иверской: как мне взглянуть-то на нее, на матушку?.. Знаешь, Лазарь, Иуда, ведь он тоже Христа за деньги продал, как мы совесть за деньги продаем…
А что ему за это было?..
А там Присутственные места, Уголовная палата…
Рисположенский. Кто поверит? Кто поверит?
А вот увидишь!
А вот увидишь! Батюшки мои, да
что ж мне делать-то? Смерть моя! Грабит меня, разбойник, грабит! Нет, ты погоди! Ты увидишь! Грабить не приказано!
— Стой, стой! — прервал кошевой, дотоле стоявший, потупив глаза в землю, как и все запорожцы, которые в важных делах никогда не отдавались первому порыву, но молчали и между тем в тишине совокупляли грозную силу негодования. — Стой! и я скажу слово.
А что ж вы — так бы и этак поколотил черт вашего батька! — что ж вы делали сами? Разве у вас сабель не было, что ли? Как же вы попустили такому беззаконию?
Неточные совпадения
Хлестаков.
А мне нравится здешний городок. Конечно, не так многолюдно — ну
что ж? Ведь это не столица. Не правда ли, ведь это не столица?
Анна Андреевна. Где
ж, где
ж они? Ах, боже мой!.. (Отворяя дверь.)Муж! Антоша! Антон! (Говорит скоро.)
А все ты,
а всё за тобой. И пошла копаться: «Я булавочку, я косынку». (Подбегает к окну и кричит.)Антон, куда, куда?
Что, приехал? ревизор? с усами! с какими усами?
Хлестаков. Да
что? мне нет никакого дела до них. (В размышлении.)Я не знаю, однако
ж, зачем вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем другое,
а меня вы не смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь нет. Я потому и сижу здесь,
что у меня нет ни копейки.
Лука Лукич.
Что ж мне, право, с ним делать? Я уж несколько раз ему говорил. Вот еще на днях, когда зашел было в класс наш предводитель, он скроил такую рожу, какой я никогда еще не видывал. Он-то ее сделал от доброго сердца,
а мне выговор: зачем вольнодумные мысли внушаются юношеству.
Хлестаков.
А, да! Земляника. И
что ж, скажите, пожалуйста, есть у вас детки?