Неточные совпадения
Усадьба Гурмыжской, верстах
в пяти от уездного города. Большая зала. Прямо две двери: одна выходная, другая
в столовую; направо от зрителей
окно и дверь
в сад; налево две двери: одна во внутренние комнаты, другая
в коридор. Богатая старинная мебель, трельяжи, цветы,
у окна рабочий столик, налево круглый стол и несколько кресел.
Неточные совпадения
Через несколько недель полковник Семенов (брат знаменитой актрисы, впоследствии княгини Гагариной) позволил оставлять свечу, запретив, чтоб чем-нибудь завешивали
окно, которое было ниже двора, так что часовой мог видеть все, что делается
у арестанта, и не велел
в коридоре кричать «слушай».
Комната тетенек, так называемая боковушка, об одно
окно, узкая и длинная, как
коридор. Даже летом
в ней царствует постоянный полумрак. По обеим сторонам
окна поставлены киоты с образами и висящими перед ними лампадами. Несколько поодаль,
у стены, стоят две кровати, друг к другу изголовьями; еще поодаль — большая изразцовая печка; за печкой, на пространстве полутора аршин,
у самой двери, ютится Аннушка с своим сундуком, войлоком для спанья и затрапезной, плоской, как блин, и отливающей глянцем подушкой.
У нас
в доме была огромная зала, из которой две двери вели
в две небольшие горницы, довольно темные, потому что
окна из них выходили
в длинные сени, служившие
коридором;
в одной из них помещался буфет, а другая была заперта; она некогда служила рабочим кабинетом покойному отцу моей матери; там были собраны все его вещи: письменный стол, кресло, шкаф с книгами и проч.
Людмила взяла мать под руку и молча прижалась к ее плечу. Доктор, низко наклонив голову, протирал платком пенсне.
В тишине за
окном устало вздыхал вечерний шум города, холод веял
в лица, шевелил волосы на головах. Людмила вздрагивала, по щеке ее текла слеза.
В коридоре больницы метались измятые, напуганные звуки, торопливое шарканье ног, стоны, унылый шепот. Люди, неподвижно стоя
у окна, смотрели во тьму и молчали.
Здесь по каждому отделу свой особый кабинет по обе стороны
коридора, затем большой кабинет редактора и огромная редакционная приемная, где перед громадными, во все стены, библиотечными шкафами стоял двухсаженный зеленый стол, на одном конце которого заседал уже начавший стариться фельетонист А.П. Лукин,
у окна — неизменный А.Е. Крепов, а
у другого секретарь редакции, молодой брюнет
в очках,
В.А. Розенберг принимал посетителей.