Неточные совпадения
Красавина. Ну его! И без него жарко. Что такое чай? Вода! А вода, ведь она вред делает, мельницы ломает. Уж ты меня лучше ужо как следует попотчуй, я к тебе вечерком зайду. А теперь вот что я тебе скажу. Такая у меня на примете есть
краля, что, признаться сказать, согрешила — подумала про твоего сына, что, мол,
не жирно ли ему это будет?
Бальзаминов. В самом деле
не возьму. Все равно и дома
украдут. Куда ж бы их деть? В саду спрятать, в беседке под диван? Найдут. Отдать кому-нибудь на сбережение, пока мы на гулянье-то ездим? Пожалуй, зажилит,
не отдаст после. Нет, лучше об деньгах
не думать, а то беспокойно очень; об чем ни задумаешь, всё они мешают. Так я без денег будто гуляю.
Матрена. Вот тут есть одна: об пропаже гадает. Коли что пропадет у кого, так сказывает. Да и то по именам
не называет, а больше всё обиняком. Спросят у нее: «Кто, мол,
украл?» А она поворожит, да и скажет: «Думай, говорит, на черного или на рябого». Больше от нее и слов нет. Да и то, говорят, от старости, что ли, все врет больше.
«Он, говорит, вор; хоть он теперь и
не украл, да все равно, говорит, он украдет, его и без того на следующий год возьмут в рекруты».
О, я слишком сумел бы спрятать мои деньги, чтобы их у меня в угле или в приюте
не украли; и не подглядели бы даже, ручаюсь!
Неточные совпадения
Стародум. Льстец есть тварь, которая
не только о других, ниже о себе хорошего мнения
не имеет. Все его стремление к тому, чтоб сперва ослепить ум у человека, а потом делать из него, что ему надобно. Он ночной вор, который сперва свечу погасит, а потом
красть станет.
— Как он смеет говорить, что я велел
украсть у него брюки! Он их пропил, я думаю. Мне плевать на него с его княжеством. Он
не смей говорить, это свинство!
— Извини, но я решительно
не понимаю этого, как бы… всё равно как
не понимаю, как бы я теперь, наевшись, тут же пошел мимо калачной и
украл бы калач.
— Помилуйте, да эти черкесы — известный воровской народ: что плохо лежит,
не могут
не стянуть; другое и
не нужно, а все
украдет… уж в этом прошу их извинить! Да притом она ему давно-таки нравилась.
— Послушай, — сказал твердым голосом Азамат, — видишь, я на все решаюсь. Хочешь, я
украду для тебя мою сестру? Как она пляшет! как поет! а вышивает золотом — чудо!
Не бывало такой жены и у турецкого падишаха… Хочешь? дождись меня завтра ночью там в ущелье, где бежит поток: я пойду с нею мимо в соседний аул — и она твоя. Неужели
не стоит Бэла твоего скакуна?