Цитаты со словом «нему»
Кудряш.
Ему везде место. Боится, что ль, он кого! Достался ему на жертву Борис Григорьич, вот он на нем и ездит.
Шапкин. Унять-то
его некому, вот он и воюет!
Кудряш. Мало у нас парней-то на мою стать, а то бы мы
его озорничать-то отучили.
Кудряш. Вчетвером этак, впятером в переулке где-нибудь поговорили бы с
ним с глазу на глаз, так он бы шелковый сделался. А про нашу науку-то и не пикнул бы никому, только бы ходил да оглядывался.
Шапкин. Недаром
он хотел тебя в солдаты-то отдать.
Кудряш. Хотел, да не отдал, так это все одно что ничего. Не отдаст
он меня, он чует носом-то своим, что я свою голову дешево не продам. Это он вам страшен-то, а я с ним разговаривать умею.
Кудряш. Что тут: ой ли! Я грубиян считаюсь; за что ж
он меня держит? Стало быть, я ему нужен. Ну, значит, я его и не боюсь, а пущай же он меня боится.
Шапкин. Уж будто
он тебя и не ругает?
Кудряш. Как не ругать!
Он без этого дышать не может. Да не спускаю и я: он — слово, а я — десять; плюнет, да и пойдет. Нет, уж я перед ним рабствовать не стану.
Кулигин. С
него, что ль, пример брать! Лучше уж стерпеть.
Кудряш. Ну, вот, коль ты умен, так ты
его прежде учливости-то выучи, да потом и нас учи! Жаль, что дочери-то у него подростки, больших-то ни одной нет.
Кудряш. Я б
его уважил. Больно лих я на девок-то!
Кулигин. Что у вас, сударь, за дела с
ним? Не поймем мы никак. Охота вам жить у него да брань переносить.
Борис. Батюшку она ведь невзлюбила за то, что
он женился на благородной. По этому-то случаю батюшка с матушкой и жили в Москве. Матушка рассказывала, что она трех дней не могла ужиться с родней, уж очень ей дико казалось.
Борис. Если мы будем к
нему почтительны.
Борис. Да нет, этого мало, Кулигин!
Он прежде наломается над нами, наругается всячески, как его душе угодно, а кончит все-таки тем, что не даст ничего или так, какую-нибудь малость. Да еще станет рассказывать, что из милости дал, что и этого бы не следовало.
Кудряш. Уж это у нас в купечестве такое заведение. Опять же, хоть бы вы и были к
нему почтительны, нйшто кто ему запретит сказать-то, что вы непочтительны?
Борис. Ну, да. Уж
он и теперь поговаривает иногда: «У меня свои дети, за что я чужим деньги отдам? Через это я своих обидеть должен!»
Борис. Кабы я один, так бы ничего! Я бы бросил все да уехал. А то сестру жаль.
Он было и ее выписывал, да матушкины родные не пустили, написали, что больна. Какова бы ей здесь жизнь была — и представить страшно.
Кудряш. Уж само собой. Нешто
они обращение понимают?
Кулигин. Как же вы у
него живете, сударь, на каком положении?
Борис. Да ни на каком: «Живи, говорит, у меня, делай, что прикажут, а жалованья, что положу». То есть через год разочтет, как
ему будет угодно.
Кудряш. У
него уж такое заведение. У нас никто и пикнуть не смей о жалованье, изругает на чем свет стоит. «Ты, говорит, почем знаешь, что я на уме держу? Нешто ты мою душу можешь знать! А может, я приду в такое расположение, что тебе пять тысяч дам». Вот ты и поговори с ним! Только еще он во всю свою жизнь ни разу в такое-то расположение не приходил.
Борис. В том-то и дело, Кулигин, что никак невозможно. На
него и свои-то никак угодить не могут; а уж где ж мне!
Кудряш. Кто же
ему угодит, коли у него вся жизнь основана на ругательстве? А уж пуще всего из-за денег; ни одного расчета без брани не обходится. Другой рад от своего отступиться, только бы он унялся. А беда, как его поутру кто-нибудь рассердит! Целый день ко всем придирается.
Борис. А вот беда-то, когда
его обидит такой человек, которого он обругать не смеет; тут уж домашние держись!
Кудряш. Батюшки! Что смеху-то было! Как-то
его на Волге, на перевозе, гусар обругал. Вот чудеса-то творил!
Борис. Эх, Кулигин, больно трудно мне здесь без привычки-то! Все на меня как-то дико смотрят, точно я здесь лишний, точно мешаю
им. Обычаев я здешних не знаю. Я понимаю, что все это наше русское, родное, а все-таки не привыкну никак.
А у кого деньги, сударь, тот старается бедного закабалить, чтобы на
его труды даровые еще больше денег наживать.
К городничему мужички пришли жаловаться, что
он ни одного из них путем не разочтет.
Городничий и стал
ему говорить: «Послушай, говорит, Савел Прокофьич, рассчитывай ты мужиков хорошенько!
Много у меня в год-то народу перебывает; вы то поймите: недоплачу я
им по какой-нибудь копейке на человека, а у меня из этого тысячи составляются, так оно мне и хорошо!» Вот как, сударь!
Враждуют друг на друга; залучают в свои высокие-то хоромы пьяных приказных, таких, сударь, приказных, что и виду-то человеческого на
нем нет, обличье-то человеческое истеряно.
А те
им, за малую благостыню, на гербовых листах злостные кляузы строчат на ближних.
И начнется у
них, сударь, суд да дело, и несть конца мучениям.
Судятся-судятся здесь, да в губернию поедут, а там уж
их ждут да от радости руками плещут.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается; водят
их, водят, волочат их, волочат; а они еще и рады этому волоченью, того только им и надобно.
«Я, говорит, потрачусь, да уж и
ему станет в копейку».
Феклуша. Бла-алепие, милая, бла-алепие! Красота дивная! Да что уж говорить! В обетованной земле живете! И купечество все народ благочестивый, добродетелями многими украшенный! Щедростию и подаяниями многими! Я так довольна, так, матушка, довольна, по горлушко! За наше неоставление
им еще больше щедрот приумножится, а особенно дому Кабановых.
Жаль
его разочаровывать-то!
Идет с мужем, ну, и свекровь с
ними!
Кабанова. Ты бы, кажется, могла и помолчать, коли тебя не спрашивают. Не заступайся, матушка, не обижу, небось! Ведь
он мне тоже сын; ты этого не забывай! Что ты выскочила в глазах-то поюлить! Чтобы видели, что ли, как ты мужа любишь? Так знаем, знаем, в глазах-то ты это всем доказываешь.
Варвара. Известно, что. К Савелу Прокофьичу хочется, выпить с
ним. Что, не так, что ли?
А придем из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать, где
они были, что видели, жития разные, либо стихи поют.
Уж не снятся мне, Варя, как прежде, райские деревья да горы; а точно меня кто-то обнимает так горячо-горячо, и ведет меня куда-то, и я иду за
ним, иду…
Катерина. Если я с
ним хоть раз увижусь, я убегу из дому, я уж не пойду домой ни за что на свете.
Варвара. Вздор все. Очень нужно слушать, что она городит. Она всем так пророчит. Всю жизнь смолоду-то грешила. Спроси-ка, что об ней порасскажут! Вот умирать-то и боится. Чего сама-то боится, тем и других пугает. Даже все мальчишки в городе от нее прячутся, грозит на
них палкой да кричит (передразнивая): «Все гореть в огне будете!»
Катерина. Нет, домой, домой! Бог с
ним!
Феклуша. Ну, скатертью
ему дорога! А что, хозяйка-то станет выть аль нет?
Феклуша. Нельзя, матушка, без греха: в миру живем. Вот что я тебе скажу, милая девушка: вас, простых людей, каждого один враг смущает, а к нам, к странным людям, к кому шесть, к кому двенадцать приставлено; вот и надобно
их всех побороть. Трудно, милая девушка!
Цитаты из русской классики со словом «нему»
Предложения со словом «он»
- – Ты пойми, – сказал он уже почти вкрадчиво, – мне ведь тебя попросту жалко.
- Что ещё он мог сказать – герой, пловец, знаток косматых мамонтов, бесстрашный посетитель старых кладбищ?
- А видел он узкий коридор, обшитый панелями красного дерева и освещённый жёлтым светом настенных светильников.
- (все предложения)
Предложения со словом «оно»
- – Из-за длинного шрама, пересекающего левую щёку, и отсутствующего глаза его лицо казалось неприятно суровым даже для шайнарца.
- Мне улыбаться совсем не следовало, но губы как-то сами разъехались, и я дала ему руку.
- Те, кто смотрел издалека, не могли видеть его глаз, сверкнувших в прорезях маски.
- (все предложения)
Афоризмы русских писателей со словом «он»
- Народ — жертва зла. Но он же опора зла, а значит, и творец или, по крайней мере, питательная почва зла.
- Если мы любим кого-нибудь, то мы стараемся сделать для него все, что только в наших силах…
- Никогда не показывайте, что вы умнее ребенка; почувствовав ваше превосходство, он, конечно, будет уважать вас за глубину мысли, но сам сейчас же молниеносно уйдет в себя, спрячется, как улитка в раковину.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно