Неточные совпадения
Уходят Надежда Антоновна, Лидия, Васильков.
Уходят. Подходят
Надежда Антоновна, Лидия, Васильков и человек Чебоксаровых.
Надежда Антоновна,
уходя, несколько раз оглядывается, Васильков долго стоит без шляпы неподвижно и смотрит им вслед.
Уходят. Входят Кучумов и
Надежда Антоновна.
Надежда Антоновна (
уходя). Я лучше теперь пошлю, надо его приготовить. (
Уходит.)
Василий
уходит. Васильков вынимает счет и рассматривает. Из комнаты Лидии выходит
Надежда Антоновна.
Надежда Антоновна. Вы
уходите?
Надежда Антоновна. Проси его ко мне, я его у себя приму. (
Уходит; за ней Андрей).
Надежда Антоновна (достает из кармана). Вот все. (
Уходит.)
Василий приносит счеты и
уходит. Входит
Надежда Антоновна.
За сценой голос Василия: «Не приказано принимать». Голос Глумова: «Что ты врешь!» Кучумов, Лидия,
Надежда Антоновна
уходят. Шляпа Кучумова остается на столе. Входят Глумов и Василий.
Надежда Антоновна. Посылала, он готов. (
Уходит, за ней Лидия.)
Надежда Антоновна. Я пойду спрошу, привезли ли коляску. Я ухитрилась взять в долг у одного каретника и гербы велела сделать. Лошадей будем брать извозчичьих, а своей коляски не иметь нельзя. Извозчичий экипаж всегда заметен. (
Уходит.)
Надежда Антоновна (всматривается в дочь). Да, да, я вижу, ты в самом деле нехороша. Я сейчас еду. (
Уходит.)
Входит
Надежда Антоновна с склянками, за ней горничная с подушками, кладет их на диван и
уходит.
Андрей
уходит,
Надежда Антоновна оправляет подушки, Телятев подносит платок к глазам своим. Входит Васильков.
Неточные совпадения
Весь день этот, за исключением поездки к Вильсон, которая заняла у нее два часа, Анна провела в сомнениях о том, всё ли кончено или есть
надежда примирения и надо ли ей сейчас уехать или еще раз увидать его. Она ждала его целый день и вечером,
уходя в свою комнату, приказав передать ему, что у нее голова болит, загадала себе: «если он придет, несмотря на слова горничной, то, значит, он еще любит. Если же нет, то, значит, всё конечно, и тогда я решу, что мне делать!..»
После обеда, вечером — его нет, нет. До десяти часов она волновалась
надеждой, страхом: в десять часов
ушла к себе.
Он торжествовал внутренне, что
ушел от ее докучливых, мучительных требований и гроз, из-под того горизонта, под которым блещут молнии великих радостей и раздаются внезапные удары великих скорбей, где играют ложные
надежды и великолепные призраки счастья, где гложет и снедает человека собственная мысль и убивает страсть, где падает и торжествует ум, где сражается в непрестанной битве человек и
уходит с поля битвы истерзанный и все недовольный и ненасытимый.
— Я скоро опомнилась и стала отвечать на поздравления, на приветствия, хотела подойти к maman, но взглянула на нее, и… мне страшно стало: подошла к теткам, но обе они сказали что-то вскользь и отошли. Ельнин из угла следил за мной такими глазами, что я
ушла в другую комнату. Maman, не простясь,
ушла после гостей к себе.
Надежда Васильевна, прощаясь, покачала головой, а у Анны Васильевны на глазах были слезы…
Потом он вспомнил, как он хотел усмирить страсть постепенно, поддаваясь ей, гладя ее по шерсти, как гладят злую собаку, готовую броситься, чтоб задобрить ее, — и, пятясь задом,
уйти подобру-поздорову. Зачем она тогда не открыла ему имени своего идола, когда уверена была, что это мигом отняло бы все
надежды у него и страсть остыла бы мгновенно?