Цитаты со словом «ещё»
Гаврило. Василий Данилыч
еще молод; малодушеством занимается; еще мало себя понимает, а в лета войдет, такой же идол будет.
Иван. Василий Данилыч, да вон
еще пароход бежит сверху.
Кнуров. Что вы, утром-то! Я
еще не завтракал…
А то вот потеха-то: был у них как-то,
еще при Паратове, костюмированный вечер; так Карандышев оделся разбойником; взял в руки топор и бросал на всех зверские взгляды, особенно на Сергея Сергеича.
Вожеватов.
Еще как рад-то, сияет, как апельсин. Что смеху-то! Ведь он у нас чудак. Ему бы жениться поскорей да уехать в свое именьишко, пока разговоры утихнут, так и Огудаловым хотелось; а он таскает Ларису на бульвар, ходит с ней под руку, голову так высоко поднял, что того гляди наткнется на кого-нибудь. Да еще очки надел зачем-то, а никогда их не носил. Кланяется — едва кивает; тон какой взял; прежде и не слыхать его было, а теперь все «я да я, я хочу, я желаю».
Кнуров. Совершенную правду вы сказали. Ювелир — не простой мастеровой, он должен быть художником. В нищенской обстановке, да
еще за дураком мужем, она или погибнет, или опошлится.
Вожеватов. А я тaк думаю, что бросит она его скорехонько. Теперь
еще она как убитая; а вот оправится да поглядит на мужа попристальнее, каков он… (Тихо.) Вот они, легки на помине-то…
Лариса. Мы с малолетства знакомы;
еще маленькие играли вместе; ну, я и привыкла.
Так умейте это понять и не приписывайте моего выбора своим достоинствам, я их
еще не вижу.
Я
еще только хочу полюбить вас, меня манит скромная, семейная жизнь, она мне кажется каким-то раем.
Лариса. Так это
еще хуже. Надо думать, о чем говоришь. Болтайте с другими, если вам нравится, а со мной говорите осторожнее. Разве вы не видите, что положение мое очень серьезно? Каждое слово, которое я сама говорю и которое я слышу, я чувствую. Я сделалась очень чутка и впечатлительна.
Лариса. С кем вы равняетесь? Возможно ли такое ослепление… Сергей Сергеич… это идеал мужчины. Вы понимаете, что такое идеал? Быть может, я ошибаюсь, я
еще молода, не знаю людей; но это мнение изменить во мне нельзя, оно умрет со мною!
Вылез из своей мурьи: «Если вы, говорит, хоть полено
еще подкинете, я за борт выброшусь».
Вожеватов. Там и потолкуем, как нам веселее время провести, может, и
еще что придумаем.
Кнуров. Вы можете мне сказать, что она
еще и замуж-то не вышла, что еще очень далеко то время, когда она может разойтись с мужем. Да, пожалуй, может быть, что и очень далеко, а ведь, может быть, что и очень близко. Так лучше предупредить вас, чтоб вы еще не сделали какой-нибудь ошибки, чтоб знали, что я для Ларисы Дмитриевны ничего не пожалею… Что вы улыбаетесь?
Кнуров. Что тут ценить! Пустое дело! Триста рублей это стоит. (Достает из бумажника деньги и отдает Огудаловой.) До свиданья! Я пойду
еще побродить… Я нынче на хороший обед рассчитываю. За обедом увидимся. (Идет к двери.)
Лариса (холодно). Нет, я за вас не стыжусь. Не знаю, что дальше будет, а пока вы мне
еще повода не подали.
Огудалова. Что вы
еще придумываете! Ссору, что ли, затеять хотите? Так мы с Ларисой и не поедем.
Паратов. Мне не для любопытства, Лариса Дмитриевна, меня интересуют чисто теоретические соображения. Мне хочется знать, скоро ли женщина забывает страстно любимого человека: на другой день после разлуки с ним, через неделю или через месяц… имел ли право Гамлет сказать матери, что она «башмаков
еще не износила» и так далее…
Паратов. Извините! Я виноват перед вами. Так вы не забыли меня, вы
еще… меня любите?
Огудалова. Юлий Капитоныч, вы —
еще молодой человек, вам надо быть поскромнее, горячиться не следует. Извольте-ка вот пригласить Сергея Сергеича на обед, извольте непременно! Нам очень приятно быть с ним вместе.
Паратов. Чему тут нравиться! Кому он может нравиться! А
еще разговаривает, гусь лапчатый!
Лариса. Что за обед, что за обед! А
еще зовет Мокия Парменыча! Что он делает?
Огудалова. Да ему и заметить нельзя: он ничего не знает, он никогда и не видывал, как порядочные люди обедают. Он
еще думает, что удивил всех своей роскошью, вот он и весел. Да разве ты не замечаешь? Егo нарочно подпаивают.
Огудалова. А кому нужно, что ты терзаешься. Вот, Лариса,
еще ничего не видя, а уж терзание; что дальше-то будет?
Евфросинья Потаповна. Ну, покушали и встали бы; чего
еще дожидаются? Уж достался мне этот обед; что хлопот, что изъяну! Поваришки разбойники, в кухню-то точно какой победитель придет, слова ему сказать не смей!
Евфросинья Потаповна. Да не об ученье peчь, а много очень добра изводят. Кабы свой материал, домашний, деревенский, так я бы слова не сказала, а то купленный, дорогой, так его и жалко. Помилуйте, требует сахару, ванилю, рыбьего клею; а ваниль этот дорогой, а рыбий клей
еще дороже. Ну и положил бы чуточку для духу, а он валит зря: сердце-то и мрет, на него глядя.
Огудалова. Ну, этим, что были за обедом,
еще погулять по Волге да подрасти бы не мешало.
Попробовала я рюмочку, так и гвоздикой-то пахнет, и розаном пахнет, и
еще чем-то.
Паратов. Да, я свою мысль привел в исполнение. Мне
еще давеча в голову пришло накатить его хорошенько и посмотреть, что выйдет.
Паратов.
Еще успеете. Погодите немного, мы попросим Ларису Дмитриевну спеть что-нибудь.
Вожеватов. Они там
еще допивают.
Карандышев. Какой он оригинал! А, господа, каков оригинал! Сейчас видно, что англичанин. (Громко.) А где наши дамы? (
Еще громче.) Где дамы?
Огудалова. Неужели вы
еще не забыли давешнюю ссору? Как не стыдно!
Вожеватов. А
еще артист! Стыдись! Цыганские песни, ведь это невежество. То ли дело итальянская опера или оперетка веселенькая! Вот что тебе надо слушать. Чай, сам играл!
Робинзон.
Еще бы! я в «Птичках певчих» играл.
Робинзон.
Еще поеду ли я, спросить надо.
Огудалова. Что вы! Запрещайте тогда, когда будете иметь право, а теперь
еще погодите запрещать, рано.
Кнуров (Ларисе). Велико наслаждение видеть вас, а
еще больше наслаждения слушать вас.
Евфросинья Потаповна. Какого тебе
еще шампанского? Поминутно то того, то другого.
Евфросинья Потаповна. Так поди сам! А уж я ноги отходила; я
еще, может быть, не евши с утра. (Уходит.)
Паратов. Погодите, погодите винить меня! Я
еще не совсем опошлился, не совсем огрубел; во мне врожденного торгашества нет; благородные чувства еще шевелятся в душе моей. Еще несколько таких минут, да… еще несколько таких минут…
Паратов (Карандышеву).
Еще есть вино-то?
Паратов. Надо
еще тост выпить.
Иван. На катерах-с. И посуда, и вина, все от нас пошло-с;
еще давеча отправили; ну, и прислуга — всё как следует-с.
Робинзон. Коли ждать, так на пристани; зачем они сюда пойдут! С пристани они прямо домой проедут. Чего им
еще? Чай, и так сыты.
Вожеватов.
Еще бы! Что за расчет!
Вожеватов. А ты полагал, в настоящий? Хоть бы ты немножко подумал. А
еще умным человеком считаешь себя! Ну, зачем я тебя туда возьму, с какой стати? Клетку, что ли, сделать да показывать тебя?
Паратов. Прежде всего, Лариса Дмитриевна, вам нужно ехать домой. Поговорить обстоятельно мы
еще успеем завтра.
Цитаты из русской классики со словом «ещё»
— А я так даже подивился на него сегодня, — начал Зосимов, очень обрадовавшись пришедшим, потому что в десять минут уже успел потерять нитку разговора с своим больным. — Дня через три-четыре, если так пойдет, совсем будет как прежде, то есть как было назад тому месяц, али два… али, пожалуй, и три? Ведь это издалека началось да подготовлялось… а? Сознаётесь теперь, что, может, и сами виноваты были? — прибавил он с осторожною улыбкой, как бы все
еще боясь его чем-нибудь раздражить.
— Никогда не привозил. Я про нож этот только вот что могу тебе сказать, Лев Николаевич, — прибавил он, помолчав, — я его из запертого ящика ноне утром достал, потому что всё дело было утром, в четвертом часу. Он у меня всё в книге заложен лежал… И… и… и вот
еще, что мне чудно: совсем нож как бы на полтора… али даже на два вершка прошел… под самую левую грудь… а крови всего этак с пол-ложки столовой на рубашку вытекло; больше не было…
— Знаю, вперед знаю ответ: «Нужно подумать… не осмотрелся хорошенько…» Так ведь? Этакие нынче осторожные люди пошли; не то что мы: либо сена клок, либо вилы в бок! Да ведь ничего, живы и с голоду не умерли. Так-то, Сергей Александрыч… А я вот что скажу: прожил ты в Узле три недели и
еще проживешь десять лет — нового ничего не увидишь Одна канитель: день да ночь — и сутки прочь, а вновь ничего. Ведь ты совсем в Узле останешься?
Но не оттого закружилась у меня тогда голова и тосковало сердце так, что я десять раз подходил к их дверям и десять раз возвращался назад, прежде чем вошел, — не оттого, что не удалась мне моя карьера и что не было у меня
еще ни славы, ни денег; не оттого, что я
еще не какой-нибудь «атташе» и далеко было до того, чтоб меня послали для поправления здоровья в Италию; а оттого, что можно прожить десять лет в один год, и прожила в этот год десять лет и моя Наташа.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался
еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же — о столь важном, что он не обращал никакого внимания на то, что́ происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но ему всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Предложения со словом «ещё»
- Но каким бы долгим и мучительным ни был путь в аэропорт, к тому моменту как мы прибыли туда, до вылета оставалось ещё больше трёх часов.
- Такие колебания могут стать ещё более значительными при использовании кредитного плеча.
- Я немного отхлебнул горьковатой, но приятной на вкус жидкости, потом сделал ещё несколько больших глотков.
- (все предложения)
Афоризмы русских писателей со словом «ещё»
- Что такое революция? Это переворот и избавление.
Но когда избавитель перевернуть — перевернул, избавить — избавил, а потом и сам так плотно уселся на ваш загорбок, что снова и еще хуже задыхаетесь вы в предсмертной тоске, то тогда черт с ним и с избавителем этим!
- Вот и еще особенность нашего времени: презирать писание ради литературы, хотя и помнишь, и соглашаешься <там> с Белинским, что у настоящей литературы цель — сама литература, художественность, а остальное приложится. Но слишком противны эти наши самодовольные деятели литературы сегодня, а потому и их литература, даже если и не лишена чисто литературных достоинств.
- Если насилие — повивальная бабка истории, то еще вернее, что сегодня она скорее — могильщик истории!
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно