Неточные совпадения
То жребий ей пророчил славный,
То старину припоминал, —
Кто в древни веки ею правил,
Как люди в ней живали
встарь,
Как обучил, вознес, прославил
Ее тот мудрый государь,
Кому в царях никто не равен,
Кто до скончанья мира славен
И свят: Великого Петра
Он звал отцом России новой,
Он видел след руки Петровой
В основе каждого добра.
Неточные совпадения
Как их писали в мощны годы, //
Как было
встарь заведено…» // — Одни торжественные оды! //
И, полно, друг; не всё ль равно? // Припомни, что сказал сатирик! // «Чужого толка» хитрый лирик // Ужели для тебя сносней // Унылых наших рифмачей? — // «Но всё в элегии ничтожно; // Пустая цель ее жалка; // Меж тем цель оды высока //
И благородна…» Тут бы можно // Поспорить нам, но я молчу: // Два века ссорить не хочу.
Встарь бывала,
как теперь в Турции, патриархальная, династическая любовь между помещиками
и дворовыми. Нынче нет больше на Руси усердных слуг, преданных роду
и племени своих господ.
И это понятно. Помещик не верит в свою власть, не думает, что он будет отвечать за своих людей на Страшном судилище Христовом, а пользуется ею из выгоды. Слуга не верит в свою подчиненность
и выносит насилие не
как кару божию, не
как искус, — а просто оттого, что он беззащитен; сила солому ломит.
Он сначала сильно намылил голову исправнику за дорогу, по которой вчера ехал. Исправник стоял с несколько опущенной, в знак уважения
и покорности, головою
и ко всему прибавлял,
как это
встарь делывали слуги: «Слушаю, ваше превосходительство».
Сверх участников в спорах, сверх людей, имевших мнения, на эти вечера приезжали охотники, даже охотницы,
и сидели до двух часов ночи, чтоб посмотреть, кто из матадоров кого отделает
и как отделают его самого; приезжали в том роде,
как встарь ездили на кулачные бои
и в амфитеатр, что за Рогожской заставой.
И у вас, — говорит, — уж нет ничего Божьего, а все только «ваше с батюшкой», —
И зато, — говорит, — все, чем вы расхвастались, можно у вас назад отнять: одних крестьян назад не закрепят, а вас, либералов, всех можно,
как слесаршу Пошлепкину
и унтер-офицерскую жену, на улице выпороть
и доложить ревизору, что вы сами себя выпороли…
и сойдет,
как на собаке присохнет, лучше чем
встарь присыхало; а уж меня не выпорют.