Неточные совпадения
«Куда?..» — переглянулися
Тут наши мужики,
Стоят, молчат, потупились…
Уж ночь давно сошла,
Зажглися звезды частые
В высоких небесах,
Всплыл месяц, тени черные
Дорогу перерезали
Ретивым ходокам.
Ой тени! тени черные!
Кого вы не нагоните?
Кого не перегоните?
Вас
только, тени черные,
Нельзя поймать — обнять!
«Не надо бы и крылышек,
Кабы нам
только хлебушка
По полупуду в день, —
И так бы мы Русь-матушку
Ногами перемеряли!» —
Сказал угрюмый Пров.
— Скажи! —
«Идите по лесу,
Против столба тридцатого
Прямехонько версту:
Придете на поляночку,
Стоят на той поляночке
Две старые сосны,
Под этими под соснами
Закопана коробочка.
Добудьте вы ее, —
Коробка та волшебная:
В ней скатерть самобраная,
Когда ни пожелаете,
Накормит, напоит!
Тихонько
только молвите:
«Эй! скатерть самобраная!
Попотчуй мужиков!»
По вашему хотению,
По моему велению,
Все явится тотчас.
Теперь — пустите птенчика...
И пусть бы
только косточки
Ломалися одни, —
Нет! всякий раз намается,
Переболит душа.
Да
только ты по совести,
Чтоб были настоящие —
Потолще, погрозней».
«Оставь мне, Господи,
Болезнь мою почетную,
По ней я дворянин!»
Не вашей подлой хворостью,
Не хрипотой, не грыжею —
Болезнью благородною,
Какая
только водится
У первых лиц в империи,
Я болен, мужичье!
Да
только, повторяю вам,
Напрасно вы проходите,
В остроге он сидит…
Не
только люди русские,
Сама природа русская
Покорствовала нам.
Что шаг, то натыкалися
Крестьяне на диковину:
Особая и странная
Работа всюду шла.
Один дворовый мучился
У двери: ручки медные
Отвинчивал; другой
Нес изразцы какие-то.
«Наковырял, Егорушка?» —
Окликнули с пруда.
В саду ребята яблоню
Качали. — Мало, дяденька!
Теперь они осталися
Уж
только наверху,
А было их до пропасти!
Замялась Тимофеевна:
— Раз
только, — тихим голосом
Промолвила она.
Со стариками, с бабами
Вам
только воевать!» //…………………………………
— Во времена досюльные
Мы были тоже барские,
Да
только ни помещиков,
Ни немцев-управителей
Не знали мы тогда.
Не правили мы барщины,
Оброков не платили мы,
А так, когда рассудится,
В три года раз пошлем.
Нас
только и тревожили
Медведи… да с медведями
Справлялись мы легко.
Раз
только испугался я,
Как наступил на сонную
Медведицу в лесу.
Приходит немец: «Только-то?..» // И начал нас по-своему, // Не торопясь, пилить.
А жизнь была нелегкая.
Лет двадцать строгой каторги,
Лет двадцать поселения.
Я денег прикопил,
По манифесту царскому
Попал опять на родину,
Пристроил эту горенку
И здесь давно живу.
Покуда были денежки,
Любили деда, холили,
Теперь в глаза плюют!
Эх вы, Аники-воины!
Со стариками, с бабами
Вам
только воевать…
(Откуда
только бралися
У коршуна налетного
Корыстные дела...
Я
только не послушалась,
Судила я по-своему...
Зубами
только щелкает
Да дышит тяжело.
Другие то же думали,
Да
только на антихриста,
И чуяли беду.
Вернулись бабы к вечеру,
Нет
только свекра-батюшки,
Ждут ужинать его.
Я
только не отведала —
Спасибо! умер Ситников —
Стыда неискупимого,
Последнего стыда!
В один стожище матерый,
Сегодня
только сметанный,
Помещик пальцем ткнул,
Нашел, что сено мокрое,
Вспылил: «Добро господское
Гноить? Я вас, мошенников,
Самих сгною на барщине!
Пересушить сейчас!..»
Засуетился староста:
— Недосмотрел маненичко!
Сыренько: виноват! —
Созвал народ — и вилами
Богатыря кряжистого,
В присутствии помещика,
По клочьям разнесли.
Помещик успокоился.
«Не
только над помещиком,
Привычка над крестьянином
Сильна, — сказал Пахом.
— Соринка — дело плевое,
Да
только не в глазу...
А князь опять больнехонек…
Чтоб
только время выиграть,
Придумать: как тут быть,
Которая-то барыня
(Должно быть, белокурая:
Она ему, сердечному,
Слыхал я, терла щеткою
В то время левый бок)
Возьми и брякни барину,
Что мужиков помещикам
Велели воротить!
Поверил! Проще малого
Ребенка стал старинушка,
Как паралич расшиб!
Заплакал! пред иконами
Со всей семьею молится,
Велит служить молебствие,
Звонить в колокола!
Оно и правда: можно бы!
Морочить полоумного
Нехитрая статья.
Да быть шутом гороховым,
Признаться, не хотелося.
И так я на веку,
У притолоки стоючи,
Помялся перед барином
Досыта! «Коли мир
(Сказал я, миру кланяясь)
Дозволит покуражиться
Уволенному барину
В останные часы,
Молчу и я — покорствую,
А
только что от должности
Увольте вы меня...
Знать не хочу господ!..»
Тем
только успокоили,
Что штоф вина поставили
(Винцо-то он любил).
Досталось тут Последышу
За дедов и за прадедов,
Не
только за себя.
Конечно, мы не тронули
Его не
только розгами —
И пальцем.
Не знай про волю новую,
Умри, как жил, помещиком,
Под песни наши рабские,
Под музыку холопскую —
Да
только поскорей!
Однако Клима Лавина
Крестьяне полупьяные
Уважили: «Качать его!»
И ну качать… «Ура!»
Потом вдову Терентьевну
С Гаврилкой, малолеточком,
Клим посадил рядком
И жениха с невестою
Поздравил! Подурачились
Досыта мужики.
Приели все, все припили,
Что господа оставили,
И
только поздним вечером
В деревню прибрели.
Домашние их встретили
Известьем неожиданным:
Скончался старый князь!
«Как так?» — Из лодки вынесли
Его уж бездыханного —
Хватил второй удар...
Как
только пить надумали,
Влас сыну-малолеточку
Вскричал: «Беги за Трифоном!»
С дьячком приходским Трифоном,
Гулякой, кумом старосты,
Пришли его сыны,
Семинаристы: Саввушка
И Гриша, парни добрые,
Крестьянам письма к сродникам
Писали; «Положение»,
Как вышло, толковали им,
Косили, жали, сеяли
И пили водку в праздники
С крестьянством наравне.
Беден, нечесан Калинушка,
Нечем ему щеголять,
Только расписана спинушка,
Да за рубахой не знать.
С лаптя до ворота
Шкура вся вспорота,
Пухнет с мякины живот.
Верченый, крученый,
Сеченый, мученый,
Еле Калина бредет:
В ноги кабатчику стукнется,
Горе потопит в вине.
Только в субботу аукнется
С барской конюшни жене…
Был господин невысокого рода,
Он деревнишку на взятки купил,
Жил в ней безвыездно
тридцать три года,
Вольничал, бражничал, горькую пил,
Жадный, скупой, не дружился
с дворянами,
Только к сестрице езжал на чаек;
Даже с родными, не
толькос крестьянами...
Яков таким объявился из младости,
Только и было у Якова радости:
Барина холить, беречь, ублажать
Да племяша-малолетка качать.
—
Думал он сам, на Аришу-то глядя:
«
Только бы ноги Господь воротил!»
Как ни просил за племянника дядя,
Барин соперника в рекруты сбыл.
«Не поминай
только дела жестокого...
В саван окутался Чертов овраг,
Ночью там росы велики,
Зги не видать!
только совы снуют,
Оземь ширяясь крылами,
Слышно, как лошади листья жуют,
Тихо звеня бубенцами.
Не
только не гнушалися
Крестьяне Божьим странником,
А спорили о том,
Кто первый приютит его,
Пока их спорам Ляпушкин
Конца не положил:
«Эй! бабы! выносите-ка
Иконы!» Бабы вынесли...
Денно и нощно Всевышнего
Молит: грехи отпусти!
Тело предай истязанию,
Дай
только душу спасти!
Будет работа великая,
Будет награда эа труд,
Только что рухнется дерево —
Цепи греха упадут».
Пан усмехнулся: «Спасения
Я уж не чаю давно,
В мире я чту
только женщину,
Золото, честь и вино.
Только что пан окровавленный
Пал головой на седло,
Рухнуло древо громадное,
Эхо весь лес потрясло.
На нем одежа новая,
Да
только вся изорвана.
Только трех Матрен
Да Луку с Петром
Помяну добром.
У Луки с Петром
Табачку нюхнем,
А у трех Матрен
Провиант найдем.
Только горами не двигали,
А на редуты как прыгали!
Зайцами, белками, дикими кошками,
Там и простился я с ножками,
С адского грохоту, свисту оглох,
С русского голоду чуть не подох!
Неточные совпадения
Хлестаков (придвигаясь).Да ведь это вам кажется
только, что близко; а вы вообразите себе, что далеко. Как бы я был счастлив, сударыня, если б мог прижать вас в свои объятия.
Марья Антоновна. Вы насмешники, лишь бы
только досмеяться над провинциальными.
Анна Андреевна. Ему всё бы
только рыбки! Я не иначе хочу, чтоб наш дом был первый в столице и чтоб у меня в комнате такое было амбре, чтоб нельзя было войти и нужно бы
только этак зажмурить глаза. (Зажмуривает глаза и нюхает.)Ах, как хорошо!
Хлестаков. Дайте, дайте мне взаймы! Я сейчас же расплачусь с трактирщиком. Мне бы
только рублей двести или хоть даже и меньше.
Вот не доедем, да и
только, домой!