Немедленно хор повторил эти две строчки, но так, что получился карикатурный рисунок словесной и звуковой путаницы. Все
певцы пели нарочито фальшиво и все гримасничали, боязливо оглядывая друг друга, изображая испуг, недоверие, нерешительность; один даже повернулся спиною к публике и вопросительно повторял в угол:
Мальчик слушал с омраченным и грустным лицом. Когда
певец пел о горе, на которой жнут жнецы, воображение тотчас же переносило Петруся на высоту знакомого ему утеса. Он узнал его потому, что внизу плещется речка чуть слышными ударами волны о камень. Он уже знает также, что такое жнецы, он слышит позвякивание серпов и шорох падающих колосьев.
Скоро под окнами образовался круг, и грянула проголосная песня.
Певцы были все кержаки, — отличались брательники Гущины. Обережной Груздева, силач Матюшка Гущин, достал берестяной рожок и заводил необыкновенно кудрявые колена; в Ключевском заводе на этом рожке играли всего двое, Матюшка да доменный мастер Никитич. Проголосная песня полилась широкою рекой, и все затихло кругом.
Желание желаний, так называет Шопенгауэр любовь, заставляет поэта писать стихи, музыканта создавать гармонические звуковые комбинации, живописца писать картину,
певца петь, — все идет от этого желания желаний и все к нему же возвращается.
Первым драматическим любовником и опереточным
певцом был молодой красавец Инсарский, ему в драме дублировал Никольский, впоследствии артист Александрийского театра…
Неточные совпадения
Только в Северном Жуке, в шуточном фельетоне о
певце Драбанти, спавшем с голоса,
было кстати сказано несколько презрительных слов о книге Кознышева, показывавших, что книга эта уже давно осуждена всеми и предана на всеобщее посмеяние.
Все это облечено
было в тишину невозмущаемую, которую не пробуждали даже чуть долетавшие до слуха отголоски воздушных
певцов, наполнявших воздух.
А что ж Онегин? Кстати, братья! // Терпенья вашего прошу: // Его вседневные занятья // Я вам подробно опишу. // Онегин жил анахоретом; // В седьмом часу вставал он летом // И отправлялся налегке // К бегущей под горой реке; //
Певцу Гюльнары подражая, // Сей Геллеспонт переплывал, // Потом свой кофе
выпивал, // Плохой журнал перебирая, // И одевался…
Решась кокетку ненавидеть, // Кипящий Ленский не хотел // Пред поединком Ольгу видеть, // На солнце, на часы смотрел, // Махнул рукою напоследок — // И очутился у соседок. // Он думал Оленьку смутить, // Своим приездом поразить; // Не тут-то
было: как и прежде, // На встречу бедного
певца // Прыгнула Оленька с крыльца, // Подобна ветреной надежде, // Резва, беспечна, весела, // Ну точно та же, как
была.
Певец Пиров и грусти томной, // Когда б еще ты
был со мной, // Я стал бы просьбою нескромной // Тебя тревожить, милый мой: // Чтоб на волшебные
напевы // Переложил ты страстной девы // Иноплеменные слова. // Где ты? приди: свои права // Передаю тебе с поклоном… // Но посреди печальных скал, // Отвыкнув сердцем от похвал, // Один, под финским небосклоном, // Он бродит, и душа его // Не слышит горя моего.