Неточные совпадения
Мы даже меньше их знаем, ибо
больше, чем они, удалились от простого
народа.
Эти сочинения никогда не составляли секрета; напротив, они печатались для того, чтобы быть распространенными в
народе сколь возможно в
большем числе экземпляров.
В особенности желательно было бы видеть в новом издании следующие книги, теперь весьма редкие, книги, без изучения которых шагу нельзя сделать тем, которые желают рассуждать о русском расколе не с ветру, а основательно: 1) «Стоглав», 2) «Потребники», напечатанные в Москве в 1625, 1633, 1636, 1647 годах, 3) «
Большой катехизис», напечатанный в Москве при патриархе Филарете, 4) «Соборник», напечатанный в Москве в 1642 и 1647 годах, 5) «Псалтырь следованная», одобренная патриархом Иосифом, 6) «Кириллова книга», напечатанная в Москве в 1644 году, 7) «Книга о вере», напечатанная в Москве в 1648 году, 8) «Кормчая», напечатанная в Москве в 1653 году, 9) «Скитское покаяние», напечатанное в Супрасле в 1788 году, 10) «Проскинитарий» Арсения Суханова [«Проскинитарий» напечатан в 1-м томе «Сказаний русского
народа» г. Сахарова, но с выпусками тех мест, которые имеют какое-либо отношение к расколу.
При таких действиях правительства в первой половине XVIII века накопился
большой запас сведений о религиозных разномыслиях русского
народа, из которых можно было тогда, можно и теперь получить довольно ясное понятие о том, что такое был русский раскол в то уже далекое от нас время.
Название же жидов, по всей вероятности, присвоено частью мистикам, частью хлыстам, а
больше всего молоканам, которых зовут субботниками и которые от времени до времени попадались под суд, составленный из людей, ровно ничего не смысливших в религиозных разномыслиях как русского, так и других
народов.
Под № 30.436 в опубликованном Полном Собрании Законов Российской империи напечатано: «Как ничто не может иметь
большого влияния над простым
народом, как презрение или посмеяние над заблуждениями, в кои совращать его ищут, и что именно средство сие употребляют как раскольники разных сект, так и субботники в отношении православной веры, то именовать субботников жидами и оглашать, что они подлинно суть жиды, ибо настоящее их наименование субботников, или придерживающихся Моисееву закону, не дает
народу точного о секте сей понятия и не производит в нем того к ней отвращения, какое может производимо быть убеждением, что обращать стараются их в жидовство».
Компания имела человек пятьдесят или
больше народа: более двадцати швей, — только шесть не участвовали в прогулке, — три пожилые женщины, с десяток детей, матери, сестры и братья швей, три молодые человека, женихи: один был подмастерье часовщика, другой — мелкий торговец, и оба эти мало уступали манерами третьему, учителю уездного училища, человек пять других молодых людей, разношерстных званий, между ними даже двое офицеров, человек восемь университетских и медицинских студентов.
— О нет, что вы, мой любезный…
Больше народу — веселее… что за китайские церемонии!.. Только, вот не знаю, как насчет мест в фаэтонах. Ну, да рассядемся как-нибудь.
Каждые две недели он говорил проповеди. И на проповеди эти съезжалось всё больше и
больше народа. И слава его, как проповедника, разглашалась всё больше и больше. Было что-то особенное, смелое, искренное в его проповедях. И от этого он так сильно действовал на людей.
Неточные совпадения
Пускай
народу ведомо, // Что целые селения // На попрошайство осенью, // Как на доходный промысел, // Идут: в народной совести // Уставилось решение, // Что
больше тут злосчастия, // Чем лжи, — им подают.
Разломило спину, // А квашня не ждет! // Баба Катерину // Вспомнила — ревет: // В дворне
больше году // Дочка… нет родной! // Славно жить
народу // На Руси святой!
— Ну, я очень рад был, что встретил Вронского. Мне очень легко и просто было с ним. Понимаешь, теперь я постараюсь никогда не видаться с ним, но чтоб эта неловкость была кончена, — сказал он и, вспомнив, что он, стараясь никогда не видаться, тотчас же поехал к Анне, он покраснел. — Вот мы говорим, что
народ пьет; не знаю, кто
больше пьет,
народ или наше сословие;
народ хоть в праздник, но…
Проживя бо̀льшую часть жизни в деревне и в близких сношениях с
народом, Левин всегда в рабочую пору чувствовал, что это общее народное возбуждение сообщается и ему.
Он считал переделку экономических условий вздором, но он всегда чувствовал несправедливость своего избытка в сравнении с бедностью
народа и теперь решил про себя, что, для того чтобы чувствовать себя вполне правым, он, хотя прежде много работал и нероскошно жил, теперь будет еще
больше работать и еще меньше будет позволять себе роскоши.