Неточные совпадения
Тут разом все вскочили. Большая часть женщин и некоторые из мужчин сели, другие стали во «святой круг». Николай Александрыч
стоял посередине, вокруг него Варенька, Катенька, горничная Серафима и три богаделенные. За женским кругом стал мужской. Тут были Кислов и Строинский, дворецкий Сидор, Пахом, пасечник Кирилла, матрос. И блаженный Софронушка, напевая бессмыслицу и махая во все стороны пальмовой
веткой, подскакал
на одной ноге и стал во «святом кругу». Началось «круговое раденье».
И вдруг смолк. Быстро размахнув полотенцем, висевшим до того у него
на плече, и потрясая пальмовой
веткой, он, как спущенный волчок, завертелся
на пятке правой ноги. Все, кто
стоял в кругах, и мужчины, и женщины с кликами: «Поднимайте знамена!» — также стали кружиться, неистово размахивая пальмами и полотенцами. Те, что сидели
на стульях, разостлали платки
на коленях и скорым плясовым напевом запели новую песню, притопывая в лад левой ногой и похлопывая правой рукой по коленям. Поют...
Неточные совпадения
Дворовый, что у барина //
Стоял за стулом с
веткою, // Вдруг всхлипнул! Слезы катятся // По старому лицу. // «Помолимся же Господу // За долголетье барина!» — // Сказал холуй чувствительный // И стал креститься дряхлою, // Дрожащею рукой. // Гвардейцы черноусые // Кисленько как-то глянули //
На верного слугу; // Однако — делать нечего! — // Фуражки сняли, крестятся. // Перекрестились барыни. // Перекрестилась нянюшка, // Перекрестился Клим…
— А вот ландыши!
Постойте, я нарву, — говорил он, нагибаясь к траве, — те лучше пахнут: полями, рощей; природы больше. А сирень все около домов растет,
ветки так и лезут в окно, запах приторный. Вон еще роса
на ландышах не высохла.
Везде почерневшие, массивные, дубовые и из черного дерева кресла, столы, с бронзовой отделкой и деревянной мозаикой; большие китайские вазы; часы — Вакх, едущий
на бочке; большие овальные, в золоченых, в виде
веток, рамах, зеркала; громадная кровать в спальне
стояла, как пышный гроб, покрытый глазетом.
Где-нибудь далеко, оканчивая собою тонкую
ветку, неподвижно
стоит отдельный листок
на голубом клочке прозрачного неба, и рядом с ними качается другой, напоминая своим движением игру рыбьего плёса, как будто движение то самовольное и не производится ветром.
Ночь была тихая, славная, самая удобная для езды. Ветер то прошелестит в кустах, закачает
ветки, то совсем замрет;
на небе кое-где виднелись неподвижные серебристые облачка; месяц
стоял высоко и ясно озарял окрестность. Я растянулся
на сене и уже вздремнул было… да вспомнил о «неладном месте» и встрепенулся.