Перебивая чуть не на каждом
слове мужа, Татьяна Андревна расспрашивала Никитушку, каково было его здоровье, тужила о пережитых невзгодах, соболезновала неудачам и, наконец, совсем перебив мужнины расспросы, повела речь о самом нужном, по мнению ее, деле — о приданом.
Неточные совпадения
А
муж жену не тревожил, печалью во дни радости ее не попрекал, сам горевал вместе с Оленушкой о безмолвной, на все
слова безответной Дарье Сергевне…
— Денисова Андрея Иоанновича, из его надгробного
слова над Исакием Лексинским, — молвил Чубалов. — Ученейший был
муж Андрей Иоаннович. Человек твердого духа и дивной памяти, купно с братом своим, Симеоном, риторским красноречием сияли, яко светила, и всех удивляли…
— Совсем как есть, — ответил Колышкин. — И одевает ее, и самовар приносит, и кофей варит, и постель стелет
мужу с Татьяной. Совсем как есть работница. Еще удивительно, как бедная Марья Гавриловна из ума не выступила. Богу, слышь, только молится, а говорить — ни с кем ни
слова не молвит.
Ни
слова не сказала Аграфена Петровна, даже с
мужем словечком не перекинулась. Тятенькин приказ ей все одно, что царский указ. Молча пошла в задние горницы укладываться.
Еще при первых
словах отца Прасковья Патаповна молча вышла из горницы больной матери. Пришла к себе и прямо на постель. Раскидалась, разметалась на ней дочь осиповского тысячника, закрыла глаза, а сама думает: «Хоть бы Васька пришел, каков ни есть, а все-таки
муж!»
Прасковья Патаповна вдруг присмирела, услыхав родительскую угрозу. Сухо простилась она с
мужем, а тот ей хоть бы единое
слово промолвил.
Княгиня была сперва твердо уверена, что нынешний вечер решил судьбу Кити и что не может быть сомнения в намерениях Вронского; но
слова мужа смутили ее. И, вернувшись к себе, она, точно так же как и Кити, с ужасом пред неизвестностью будущего, несколько раз повторила в душе: «Господи помилуй, Господи помилуй, Господи помилуй!»
Под успокоительным и твердым
словом мужа, в безграничном доверии к нему отдыхала Ольга и от своей загадочной, не всем знакомой грусти, и от вещих и грозных снов будущего, шла бодро вперед.
Удивляяся толико отменным в
слове мужам и раздробляя их речи, хладнокровные критики думали, что можно начертать правила остроумию и воображению, думали, что путь к прелестям проложить можно томными предписаниями.
Она придумала, как встретить каждое
слово мужа, который, по ее соображениям, непременно не нынче, так завтра сдастся и пойдет на мировую; но дни шли за днями, а такого поползновения со стороны Розанова не обнаруживалось.
Что этими последними словами об морском корпусе и об артиллерийском училище генерал хотел, собственно, сказать — определить трудно. Вихров слушал его серьезно, но молча. Мари от большей части
слов мужа или хмурилась, или вспыхивала.
Неточные совпадения
Городничий. Ну, уж вы — женщины! Все кончено, одного этого
слова достаточно! Вам всё — финтирлюшки! Вдруг брякнут ни из того ни из другого словцо. Вас посекут, да и только, а
мужа и поминай как звали. Ты, душа моя, обращалась с ним так свободно, как будто с каким-нибудь Добчинским.
Она раскаивалась утром в том, чтó она сказала
мужу, и желала только одного, чтоб эти
слова были как бы не сказаны. И вот письмо это признавало
слова несказанными и давало ей то, чего она желала. Но теперь это письмо представлялось ей ужаснее всего, что только она могла себе представить.
(Она, представляя
мужа, сделала, точно так, как это делал Алексей Александрович, ударение на
слове преступную,)
Она смотрела так просто, так весело, что кто не знал ее, как знал
муж, не мог бы заметить ничего неестественного ни в звуках, ни в смысле ее
слов.
Агафья Михайловна, видя, что дело доходит до ссоры, тихо поставила чашку и вышла. Кити даже не заметила ее. Тон, которым
муж сказал последние
слова, оскорбил ее в особенности тем, что он, видимо, не верил тому, что она сказала.